Лань Сичэнь старался скрыть свое волнение за приветливой улыбкой. Особенных усилий стоило не теребить ничего в руках, то кисточку на поясе, то выбившуюся, как назло, ниточку на рукаве ханьфу...
- Чин, я рад тебя видеть. И так жаль, что не успел застать, пока ты была в платье.  - он подошел к девушке ближе.
Волнение было таким, какое он не испытывал никогда прежде. Ни перед одним экзаменом он не чувствовал ничего подобного. Пальцы похолодели, солнечное сплетение словно сдавило невидимым силком. И при этом, волнение было радостным, ведь он должен сказать девушке самые важные слова, должен признаться в чувствах, которые прежде в нем не вызывала ни одна женщина. - Я бы хотел поговорить с тобой...

О да, все, что говорила сейчас Чин так перекликалось с тем, что хотел ей сказать он. Цветущий сад, который возник в их сердцах не смотря на пожарище войны, он напитается спокойствием и благостью, когда война закончится.
- Чин, погоди, погоди! - рассмеялся Сичэнь, ловя девушку за вторую руку и заставляя остановиться напротив него. - Я должен сказать тебе что-то очень важное, то, что не могу и не хочу больше скрывать. С тех пор, как я узнал, что Заклинатель Чин на самом деле Заклинательница Чин, я понял, что... вернее я не сразу понял все до конца, но теперь то я точно знаю...
Получалось очень сбивчиво, Сичэнь слишком волновался и был слишком растревожен близостью Чин. Он постарался настроиться на возвышенный, подобающий случаю лад.
- Заклинательница Чин, этот Глава ордена любит вас всем сердцем. Его чувства к вам безграничны и полноводны и он не может больше скрывать их от вас. Все, чего он хочет, это попросить вас пойти с ним рука об руку по пути самосовершенствования. Вместе.
Ну вот. Сказал. Во рту пересохло, пальцы все еще холодели от переживаний. В его глазах, устремленных на Чин светилась любовь, радость и надежда.

Отредактировано Лань Сичэнь (2020-05-27 14:40:39)

- Шутит? - Сичэнь опешил от такой реакции Чин, но все же не отступился. Он опять, с удвоенным энтузиазмом подхватил ее тонкие запястья, чуть притягивая к себе. - Нет, это все правда! Я обещал относиться как прежде, но... я не отношусь больше к тебе, как к другу-мальчишке, да и тогда-то я...
Нет-нет-нет! Замолчи-ка ты хоть об этом!
- ...Я относился к тебе с большой нежностью, но узнав, что ты дева, мои чувства переросли во что-то новое, прекрасное и... такое невероятное. Это потому что ты, Чин, невероятная. Ты вошла в мое сердце и было бы не честным таить от тебя мои чувства. И тогда, во время ритуала по восстановлению Лебин твои поцелуи... они не могли врать. Я понял, что ты тоже неравнодушна ко мне, и, может, не решаешься открыться, потому что обещала быть мне другом.
Сичэнь уже не сознавал, как выглядит, что и как говорит. Он переступал за границы приличий, теряя здравый смысл в водопаде чувств и желаний.
- Скажи, что чувствуешь тоже, что и я, и никакие преграды, условности - ничто нас не разлучит, моя любимая Чин.

Часть сознания отсекла момент, когда все пошло не так, как мечталось. Но что есть сознание, а особенно малая его часть, когда ты в плену бушующих чувств? Сумасшествие любви тут же истолковало нерешительность Чин по-своему и Сичэнь немедля, с энтузиазмом цунами принялся доказывать девушке, что неравенство их социального положения вовсе не помеха чувствам.
- Чин, прошу тебя, не нужно защищать меня от себя! В клане Лань не так строго относятся к неравным бракам, как в других орденах. Может, кто-то будет удивлен моим выбором, но они примут тебя. Послушай, для победы в этой войне ты уже совершила невероятные, великие поступки, и никто не сможет отрицать того, что ты настоящий герой, Чин. И не бойся, что мои чувства - это дурман ритуала. Я понял, что люблю тебя еще раньше, но там, на горе, осознал это окончательно и бесповоротно. Прошло уже много времени с тех пор, как мы соединили наши ци на той скале, я точно знаю, что моя любовь к тебе истинна. Я ни в чем еще не был так уверен, как в этом. Не бойся, пожалуйста, не бойся, моя любимая, моя дорогая Чин.

Отредактировано Лань Сичэнь (2020-05-27 15:39:05)

- Нет, Чин, конечно же нет! Я не позволю тебе отказываться от своего счастья из скромности или потому, что ты считаешь себя не достойной быть спутницей главы ордена Лань. Если кто-то и достоин этого, то только ты, любимая. Ты достойна самого лучшего, и я могу лишь молиться и самосовершенствоваться, чтобы стать достойным тебе супругом, спутником и другом. Поверь, мы станем больше чем друзья, роднее, ближе, чем были прежде. Просто не бойся, милая моя. Поверь, мне не нужен никто другой, будь хоть он триоды родовитой невестой. Мне не нужна другая, потому что я люблю тебя, Чин. Только тебя, единственную, я вижу спутницей своей жизни.
Он убедит ее, обязательно убедит отказаться от сомнений и ложной скромности. Как и его дорогой друг Яо, Чин слишком принижала свои достоинства, недооценивала те прекрасные качества, которые в ней были.

- Ничего, кроме дружбы? - повторил Сичэнь эхом. И на его лицо легла тень. - Ты не любишь меня... как мужчину? - голос его прозвучал глухо, бесцветно. - Это единственная причина, по которой мы не можем быть вместе, Чин. Если ты не любишь меня так, как любят мужчину. Скажи мне, это так?
В памяти яркими картинками всплывали воспоминания об их разговорах, поцелуе на ритуале. Касаниях. Всплыли и потеряли цвет. Неужели... неужели он все не так понял? Неужели Чин действительно воспринимала его, как друга и не более того?
Он сделал было шаг вперед, но остановился и замер, словно мраморное изваяние. На лице больше не было улыбки, глаза не лучились светом. Он вдруг разом лишился всех чувств. Однако взгляд, почему-то, казался решительным.
Так ты себя чувствовал, отец? Тебе тоже казалось, что есть чувства? Ты был одурманен, опьянен собственными мечтами, которые на деле не имели ничего общего с реальностью?
- Скажи мне, и если это действительно так, я не буду больше докучать тебе своими... неуместными чувствами.

- Значит не любишь. - глухо ответил Сичэнь. Он хотел было улыбнуться, сказать, что все это было недопониманием и что он не верно истолковал действия Чин, просто потому, что плохо разбирается в людях и особенно, в романтических отношениях между ними. Он хотел заверить ее, что они всегда будут друзьями, что он будет как и прежде на ее стороне, поддерживая и помогая во всех начинаниях. Он собирался сказать, что то, что произошло сейчас, было лишь его виной, только его. Он сам придумал себе несуществующее счастье, поверил в него и сам же порезался об осколки, на которые разлетелась хрустальная пагода его глупых надежд. Сичэнь хотел попросить Чин не плакать их за него, сказать, что все будет в порядке, что он будет в порядке, пусть не волнуется. Только вот...
Я.НЕ.В.ПОРЯДКЕ!
Приступ ярости был таким ясным, таким всепоглощающим, что на секунду ци заискрилась на кончиках его пальцев. Ему захотелось выплеснуть всю свою обиду, весь свой гнев, разметать и уничтожить жалкие кустики, которые посадила Чин на месте пепелища. Пусть оно и останется пепелищем, никаких деревьев, никакой зелени, никакой гармонии и покоя. Выжженная земля, голая, чёрная, лишенная права на цветение еще долгие-долгие годы. Он представил как это будет, как вокруг взметнётся белое пламя, как уничтожит оно все на своем пути. И дрянные яблони, и проклятые магнолии и мерзкую, поганую малышку сосну! Пусть ничего на этой земле не останется от Чин....
ОСТАНОВИСЬ! Пока не стало поздно, остановись! Голос, прозвучавший в его голове был знакомым и таким родным. Спокойный, тихий, почти лишенный эмоций голос младшего брата. Почудилось ли ему? Или каким-то образом Ванцзи смог почувствовать его гнев и отозваться, отрезвляя.
Лань Сичэнь опустил руки, а ведь он даже не отследил, когда протянул их вперед. Свечение угасло, отступил гнев. В любое другое время он бы испугался того, что едва не натворил. Того, кем едва не стал. Но сейчас не было страха. Не было чувства вины. Не было раскаяния. Пустота. Черная, гнетущая пустота.
- Прости меня, заклинатель Чин. Я все неверно понял и поставил тебя в неловкую ситуацию. Я выполню твою просьбу и больше никогда не заговорю об этом. Мы останемся лишь друзьями, как ты того желаешь.
Он не стал слушать ее ответ, да и не услышал бы. Твердой походкой Лань Сичэнь пошел прочь. Он обещал рассказать названному брату, как все прошло. Раз обещал, нужно было выполнить.
Мысль о том, что А-Яо сейчас так далеко отозвалась тоской, пробиваясь через плотную парчу бесчувствия.
Ах, был бы здесь, мой друг...

Отредактировано Лань Сичэнь (2020-05-27 18:23:43)