Дождь шел, не прекращаясь, уже который день. За всю неделю Вэн Цин лишь два раза вышла в город, да и то из-за большой необходимости. У нее закончились травы, которые она добавляла в курильницу перед тем, как лечь спать. Ночная примула, сгорая, пахла сладко и терпко, но хорошо помогала спать без сновидений до самого утра. После возвращения с земель Юнмэна по-другому уснуть уже не получалось.

Воздух от влаги стал густым и тяжелым, но она все равно не хотела закрывать окно, прислушиваясь к звуку дождя. Капли барабанили по стене и земле с разным звуком. Все окна ее покоев выходили на внутренний дворик, и она могла по долгу стоять, слушая шорох дождя и провожая взглядом дождевые тучи, затянувшие тот кусок неба, что было видно.

Они с А-Нином уже месяц как вернулись обратно в Безночный город, но больше никаких особых распоряжений от дорогого дядюшки не поступало. Она лишь раз в два дня спускалась в подвалы, когда нужно было привести в чувство кого-то из особо плохо чувствовавших себя пленных.
То, что по началу приводило в трепет и заставляло сердце сжиматься от гнева, жалости и несправедливости, понемногу становилось рутиной. Она уже спокойно смотрела на содранную живьем кожу и выколотые глаза пленников. Отведи ее любезный жених на прогулку по подвалам сейчас, она бы уже не поддалась на провокацию, и не стала бы пытаться спасать того красивого адепта Гусу Лань.

Сегодня был тот день, когда нужно было спуститься в подземелье. Вэнь Цин долго тянула время, стоя у раскрытого окна и слушая дождь, но откладывать неприятное еще дальше уже было нельзя.  Она взяла сумку с лекарствами и покинула свою комнату.

Одного из пленных было уже не спасти. Девушка с перерезанным горлом перестала дышать еще до того, как она спустилась в подвалы и дошла до нужной камеры. На полу валялся окровавленный нож.  Вэнь Цин лишь приказала охранникам вынести тело и осмотрела остальных. Одному нужно было вправить вывихнутое плечо, второму зашить рваную рану на бедре. Она старалась не думать, что все это последствия того, что воинам, на долю которых выпало нести дежурство, бывает слишком скучно. И пусть потом сами объясняют, как так получилось, что после их развлечений одной пленницы не досчитались.
Впрочем, можно было считать, что ей очень повезло, что она сумела дотянуться до оружия одного из воинов. Иногда смерть была сладким избавлением… Вэнь Цин шла обратно, погруженная в свои мысли, и лишь поэтому так глупо попалась в засаду, не заметив, что кто-то прятался за поворотом плохо освещенного коридора.
Жесткая ладонь прижалась ко рту, а ее саму стиснули так, что не вырваться. Вэнь Цин панически дернулась, не видя напавшего со спины. Первой мыслью было то, что стражи подземелий совсем страх потеряли, и ее сейчас как ту девушку с перерезанным горлом…
Но захват сразу сменился, став почти ласковыми объятиями, и она попыталась вывернуться, одновременно с тем, чтобы оглянуться и собственными глазами удостовериться, что у нее не случилось помутнения рассудка, а голос принадлежит именно тому, о ком она подумала.

-Цзян Чэн! Это я должна спросить, что вы тут! Отпусти меня немедленно!

Она резко развернулась к нему лицом, прижала ладонь к губам. Ощупала пристальным взглядом, выискивая признаки болезни. Бледное лицо и строго сведенные на переносице брови. Но больше не было лихорадочного румянца и беспросветной глухой тоски в глазах мертвого при жизни человека. Вэнь Цинь качнулась вперед, сделав крошечный шаг по направлению к Цзян Чэну и замерла. Забылась. Чуть было не полезла проверять рисунок меридиан и то, как прижилось золотое ядро в новом теле. Перед ней, как никак, стоял ее живой пропуск в историю. Ее величайшее творение. Если она осмелится когда-нибудь написать новый трактат о переносе золотого ядра.

-Вэнь Чжао болтал о том, что убил молодого господина Вэй. Мне очень жаль. Среди пленных его нет.

Она обхватила себя за локти и на мгновение прикрыла глаза, опустив ресницы. Господин второй наследник много о чем болтал. Слуги сплетничали, повторяя его слова, и она не хотела их слушать.

-Как ты сам пришел сюда? Как смог пробраться в Огненный дворец? Безумец! Как только сумел?

Вэнь Цинь тоже говорила громко, даже не пытаясь сделать голос тише, позабыв об осторожности.

-Ты ведь… - она замолчала, уперевшись взглядом в область среднего дяньтяня Цзян Чэна, надеясь, что тот сам сообразит, что она имеет в виду. Язык не поворачивался озвучить откровенную ложь вслух. Она исчерпала все свои актерские таланты там, на горе.

Вэй Усянь без золотого ядра, попавшийся в руки Вэнь Чжао. Просто не осталось того, что можно было бы найти. Она промолчала в ответ на заверения Цзян Чэна. Безумный план безумного в своей самоотверженности Усяня сработал. Она согласилась тогда, и дальше должна была хранить тайну, что он унес с собой в могилу.
Ладонью она чувствовала силу и тепло. Ядро прижилось, меридианы, узор которых она могла бы нарисовать по памяти с закрытыми глазами, срослись. Вэнь Цинь чуть сжала пальцы, не убирая руку от груди Цзян Чэна, но взгляд отвела, не в силах смотреть ему в прямо в лицо.

-Достичь невозможного? Бессмертная Баошань во истину сравнима по силе с богами. Я не верила, что у вас с Вэй Усянем получится, и рада, что ошибалась.

Она высвободила руку из пальцев Цзян Чэна, нахмурила брови. С ядром или без ядра, а тайно пробраться в Огненный дворец было слишком опасной идеей. На нем было ханьфу цветов ордена Цишань Вэнь, но это было недостаточной маскировкой.

-Любой лекарь на моем месте сделал бы тоже самое, молодой господин Цзян. Перевязанные раны и отвар от лихорадки – это не то, за что нужно отдельно благодарить. Ты здесь один? Опасное сумасбродство! Без карты это чудо, что получилось добраться до подвалов. Я сама никогда не ходила дальше этого места, и не знаю, что на нижних уровнях. Но ваши мечи хранятся не здесь. Тут лишь пленники и…

Вэнь Цинь замолчала на полуслове и прислушалась. В конце коридора стали отчетливо слышны тяжелые шаги. В их сторону кто-то направлялся.

Пока Вэнь Цин стояла, замерев от страха быть пойманными и судорожно пыталась сообразить, в какую сторону бежать, чтобы скрыться, Цзян Чэн панике не поддавался, и попросту запихал ее в темную нишу, прижав к каменной стене и закрыв собой. Сразу стало еще темнее и еще тревожнее. А еще ужасно-ужасно тесно. Цзян Чэн нависал над ней, и отстраниться не представлялось возможным. За спиной – стена, впереди грудь молодого господина, которую она без малейшего стеснения ощупывала всего лишь пару минут назад, а теперь, буквально уткнувшись в нее носом, смутилась.
Шаги и голоса были все ближе. По разговору и бряцанью оружием можно было догадаться, что это новые войны, пришедшие, чтобы сменить стоявших на страже у клеток с пленными. Цели обыскивать темные закутки у них не было, и они прошли мимо, обсуждая какую-то красотку Ли, что пела пахабную песенку в чайном доме.

-Молодой господин Цзян, - Вэнь Цинь зашептала, когда стало понятно, что их укрытие осталось не раскрытым, - в подвалах вы не найдете мечи. Они не в Огненном дворце. Их хранят в храме богини Гуаньин. Это духовное оружие, и просто так в сокровищницу его не положишь. Тем более, духовное оружие в таком количестве…  Слишком много проблем. Тебе нужно идти в храм внутри пещеры, в скале. Он стоит выше Огненного дворца.

Вэнь Цинь прижалась к нему, обвивая руками за шею и отвечая на поцелуй. И вдруг оказалось, что в этом закутке вполне достаточно места для двоих, совсем не тесно, если прижаться в ответ, обнимая. Цзян Чэн был горячий, сильный, и он его слов голова шла кругом. Было что-то невыносимо пьянящее в том, чтобы целоваться именно здесь, воруя у судьбы предназначенное не им двоим.
Он скользил языком мягко и неторопливо, не принуждая, но так, что Вэнь Цинь самой хотелось подчиниться. Она вцепилась рукой ему в плечо, чуть поворачивая голову для удобства, оторвалась от губ Цзян Чэна на какое-то мгновение, чтобы тут же припасть обратно еще с большим жаром.
Нежные поглаживания сменились ощущением сжатой на талии ткани, а поцелуи становились все более порывистыми и несдержанными. Вэнь Цинь тихо застонала и с трудом нашла в себе силы отстраниться, уперлась обеими ладонями в грудь юноши, не позволяя больше себя целовать.

-Цзян Чэн, не надо. Нам нельзя.

Она подняла на него блестящие черные глаза, запрокинув голову кверху. Припухшие губы и раскрасневшиеся щеки скрывал полумрак.

-Пусть между нами больше нет ненависти, но и любви между нами быть не может. Мы всегда будем делать одинаковый выбор. Я выберу свой клан, а ты – Пристань Лотоса.

Ох.
Вэнь Цинь замерла, не веря тому, что слышит, распахнула глаза. Она не ослышалась?
Признание в чувствах это одно - между ними и так уже давным-давно от напряжения даже воздух трещал, было бы глупо не признаться хотя бы самой себе в том, что их тянет друг к другу, но узы брака…

-Куда пойти?

Стоило Цзян Чэну заговорить о невестах, и девушка тут же вспомнила одну досадную мелочь, что все время забывала, стоило ей пропасть из виду. Она и так уже была невестой другого.  И этот другой особо сильно любил гулять по подземельям Огненного дворца.

-Цзян Чэн…, - она обхватила его за плечи руками, перестав отталкивать, наоборот прижавшись, и приподнялась на носочки, чтобы надежно спрятать лицо у него в изгибе плеча, там, где оно переходит в шею. Не хватало еще того, чтобы он заметил, что глаза у нее на мокром месте.
Дева Вэнь зажмурилась и зашептала в ответ. Голос у нее дрожал, выдавая волнение.

-Цзян Чэн, то что я не могу, не значит, что я не хочу. Ты вспомнил про А-Нина, спасибо большое, я это оценила, но… а что делать с шестым и восьмым дядюшками? А с бабулей Лю? А с моей троюродной племяшкой? Я не могу уйти с тобой и бросить их. Наш клан всегда занимался лекарством, но господин верховный заклинатель благоволит к нам до тех пор, пока я слушаюсь его и делаю то, что велят. Куда мы… мы все пойдем? В сожженную Пристань Лотоса?

Ей так хотелось сейчас думать о том, что они стоят совсем в другом месте. Может быть, на празднике, в Пристани Лотоса, украшенной сотней разноцветных фонариков. Вдалеке бы слышался веселый смех, а ее Цзян Чэн увел в дальнюю беседку на воде, чтобы остаться наедине. В теплых и нежных объятиях. Так хотелось думать, что она нашла любовь и трепетную заботу во всегда сердитом взгляде. Но все это было иллюзией. Стоя вплотную друг к другу они были бесконечно далеки, разделенные своим происхождением и обязательствами.

-Когда все будет так, как ты говоришь, Цзян Чэн, спроси меня еще раз, и я дам тебе ответ.

Вэнь Цинь не хотела давать надежду в первую очередь самой себе. И не хотела связывать Цзян Чэна обязательствами, перекладывать на него еще больше ответственности. Она подняла руку и прижала ладонь к его щеке, погладила пальцами острые скулы.

-А сейчас уходи. Тут опасно. Тебя могут схватить в любой момент. Я боюсь за тебя. И за себя, если нас застанут вдвоем.

Вэнь Цинь замолчала, уткнулась лбом ему в грудь, всхлипнула, а потом сама первой потянулась за прощальным поцелуем.