Чин Чин не дождался конца спонтанного военного совета, и слова Сиченя, Сун Ланя и Фэнцзина доносились до него сквозь сон. Потом его, кажется, кто-то нес, большой и сильный, а может, приснилось? В сны прорывался гул погребальных колоколов, но и ночной обряд Чин пропустил - усталость последних дней дала о себе знать.
Утро началось не слишком рано, но сразу с приключений. К Чину пришел лекарь, я лекарей он, как мы помним, не любил. Лекарь был изгнан из комнаты с криками, беготней, и возможно оскорбленным, а маленький соловей-заклинатель, довольный собой и тем, что вновь отстоял свои тайны и не дал никому втыкать в себя гадкие иголки, залез назад в кровать и натянул одеяло до ушей. Спать не хотелось, но можно было валяться. Это помогает вернуть силы.
Лекарь же, весьма, похоже, раздосадованный, отправился к главе ордена Лань, доложить, что маленькое чудовище, по загадочной причине не только оказавшееся в Цинхэ, но и вызывающее у первого нефрита желание побеспокоиться о его здоровье, не поддается лечению без предварительного связывания. Впрочем, высказано это было по-ланьски вежливо и сдержано.

Чин услышал стук в дверь и собирался нелицеприятно послать лекаря, которому, похоже, было мало, но узнал голос.
Сичень! Лекарь наябедничал и привел Сиченя? Нет, спокойно, шаги были от одного человека.
- Лань Сичень! - Чин вылез и сам открыл дверь в гостю, лучезарно улыбаясь, оглянулся заодно убедиться, что лекаря нет и не надо, скажем, сбегать в окно. - Доброе утро! Заходи.
Чин призывно уступил дорогу, приглашая войти.
Комната была не слишком большая, но все равно куда больше, чем стоило бы выделять малолетнему бродяжке. Похоже, глава ордена Не неплохо позаботился о своем новом... не адепте, приятеле? Статус Чина в ордене определить было невозможно, как и то, зачем он вообще тут нужен. Впрочем, совместные личные тренировки с адептами ордена Не подняли его в глазах суровых воинов, а явно приятельские отношения с главами двух орденов отбили желание излишне задирать малыша.
В комнате же была только кровать, зеркало и бардак из каких-то тряпок, свитков, пары пустых бутылок вина и разложенной на маленьком напольном столике карты и писчих принадлежностей. Окровавленная вчерашняя одежда была сброшена в угол, подтверждая что визит лекаря был бы не совсем лишним.

Отредактировано Чин Чин (2020-04-19 17:55:55)

Чин посмотрел на Сиченя и закатил глаза.
Вот же упрямый. Наверное, лучше так, чем если он потащит за руку к лекарю.
- Царапина, Сичень, ну правда. Ну ладно, можешь сам посмотреть, но только если обещаешь не втыкать никакие гадкие иголки и никуда ничего мне не засовывать.
Чин закатал рукав, демонстрируя глубокую длинную царапину на плече. Назвать это серьезной раной и правда нельзя было, но маленький заклинатель заметно морщился, отклеивая присохшую кровь

- Ахай, щипет! - Чин промокнул тряпкой царапину и отложил, не слишком-то старательно, штука щипалась. Надо бы забинтовать, ведь старый бинт за ночь сбежал и валялся на полу. И прибраться. - Слушай, а тебе понравилось бы чтоб в тебя втыкали иголки и вообще своими пальцами тыкали. Нет уж, добра от лекарей не жди, я как-то привык сам за себя отвечать. Из них всех я доверяю только Вэнь Нину, но он делаковато, чтоб просить его о помощи... - Чин грустно вздохнул, а Сичень, наверное, мог вспомнить что Чин и Вэнь Нин жили в одной комнате в Облачных Глубинах и были дружны, еще до того, как все началось, -  Хотя пару дней назад меня осматривал один лекарь, так что со мной все точно в порядке! - Чин решил опустить кое-какие подробности про этого лекаря. Например что чуть не умер от яда у него на руках вот. - Я же свободный заклинатель, Сичень, все зарастает само как на собаке!
Чин еще раз лучезарно улыбнулся и пожал плечами, а затем пошарил под кроватью и достал горшочек вина. Вот пристал с лекарями, а? Хотя приятно, когда о тебе заботятся. Особенно Лань Сичень, ведь у него сейчас полно дел
- А вот и лучшее лекарство! - заявил маленький заклинатель, откупоривая бутылочку и отпивая.
На столе рядом с лекарскими склянками и бинтом лежали кинжал и меч, а вот флейты не было.

Отредактировано Чин Чин (2020-04-19 19:21:40)

Чин попытался замотать руку бинтом, закусив его край зубами, но вышло крайне скверно. Но не признаваться же после тирады о лекарях, что не помешала бы помощь.
- Садись, расскажу, - Чин подвинулся с центра кровати и призывно похлопал по освободившемуся месту, потому что больше особо сидеть в комнате было не на чем. Бинт тут же сполз.
- Флейту я подарил Усяню. Я случайно сломал его флейту и ты знаешь... как тяжело человеку потерять свой инструмент, - Чин на секунду запнулся, может не стоило напоминать Сиченю о потере Лебин? Но Цижень говорил, может, удастся ее починить. Что до флейты Чина, она конечно была очень ценна, единственное наследство деда, с которым он не расставался почти никогда. Но так было нужно, никак иначе было поступить нельзя. Только бы она дошла до того, кому предназначена, ох. Чин тяжело вздохнул, и помолчав, продолжил.
- Мы прошлись по всем борделям от Цинхэ до Пристани Лотоса в поисках Черной руки. Это было весело. Много девушек и вина, и мы с адептом ордена Не Куайтуем были ого-го, знаешь ли!
Большую часть времени, будем честны, Чин развлекался не девицами, а больше потешался над Куайтуем, который был не опытен с женщинами.
- Потом вышли на след таки, благо я хорошо знаю "кухню" пионовых домов. И мы нашли Черную руку, правда не так, как хотели... Еще нам помог Цзысюань, которого я случайно встретил. В общем, мы узнали о них многое, и даже личность их главы, но вот поймать их не смогли.
Чин нахмурился, словно мысли об этой истории вызывали у него сложные эмоции

Чин наблюдал, как ловко изящные сиченевские руки бинтуют его тощую ручку. У первого нефрита были очень красивые пальцы, длинные и чуткие пальцы флейтиста, и как хорошо, что они снова такие, как раньше. Ну как, почти такие. Тонкие шрамы вились вдоль пальцев причудливым узором, и это уже какое-то время интересовало Чина, но спросить все не приходилось.
Странно, ведь когда я спасал тебя, все пальцы были ужасно переломаны, но кожа была целой. Сюй умеет пытать так, чтобы не оставалось крови и лишних ран. Увы, это жуткое искусство видимо достается человеку вместе с родовым именем.
Чин задрал голову, смотреть на Сиченя теперь приходилось сильно больше снизу вверх.
- Спасибо! Мы немного ошиблись с главой банды, и ей оказался...вернее оказалась женщина, которую мы считали жертвой. Это урок для меня, я ей очень доверял... Но на любого хитреца найдется тот, кто его перехитрит, верно? Мы убили несколько человек, но остальные сбежали. В любом случае мы знаем теперь что у Черной руки сеть шпионов-шлюх, и что орден Вэнь был готов платить за голову Минцзуэ и его убийство вот таким коварным способом.
Чин встал и подошел к Сиченю, легонько коснулся его руки пальцем. Осторожно, боялся что еще может быть больно.
- Откуда эти шрамы, Сичень?

Упоминание Вэнь Сюя, его действий обжигало где-то внутри, так что даже легкий румянец предательски залил щеки. За это было стыдно и больно, как будто сам Чин причастен к этой боли, да он в целом и был причастен. И тем, что тогда ему понадобился еще один день на план спасения, день, который стоил этих пальцев, и тем, что не отказался, не был бы готов отказаться от Сюя. Даже из-за этого. И из-за многого другого. Чин сглотнул комок и улыбнулся, улыбка получилась грустной.
- А мне нравится, знаешь. - Чин тряхнул головой, от чего дурацкий хвостик из коротких волос, державшийся на честном слове, развалился и пряди прикрыли лицо. А ведь первый нефрит еще мог помнить мальчишку с неприлично густой и длинной гривой ниже пояса. - Похоже на прожилки на флейте. У моей такие были, и у Лебин тоже.
Сичень всегда казался Чину безусловно красивым, как небожитель, несмотря на симпатию к другим мужчинам. Даже шрамы не испортили его нефритовой красоты. Чин позволил себе немного полюбоваться чертами своего высокопоставленного друга, пусть это и выглядело несколько откровенно.

- Что до Черной руки, - наконец отвлекся маленький заклинатель, - Мы серьезно разворошили их гнездо, и они, скорее всего, уйдут на дно. Но могу точно сказать, что вам с Минцзуэ в ближайшее время врятли придется развлекаться со мной в борделе.
Чин пожал плечами, ну а что, было весело.

Чин сел обратно и отпил еще вина. Ну да, неверное тек себе сказать человеку что тебе нравятся его шрамы, зато честно! На последнюю фразу он улыбнулся хитро.
- А по-моему ты очень славный когда выпьешь вина. Хорошо, я пообещаю что не буду больше тебе подливать ничего никуда. А ты пообещай что выпьешь со мной вина как закончится эта война!
Если конечно все доживут. Хотя конечно доживем, иначе и быть не может!
Чин улыбнулся еще шире, представляя перспективы совместного распития вина после войны и явно совершенно не испытывая чувства вины за свои сомнительные "шуточки".

Чин довольнейше улыбнулся. Ну вот и славно, Сичень не в обиде и выпьет, и не надо никаких розыгрышей. Будет весело! Теперь точно придется побеждать в войне! Интересно, вспоминает ли он наш поцелуй... забавно, какие у холодного сдержанного Сиченя нежные и требовательные губы... он ведь не так прост и невинен, как кажется, да? ЧИН! О чем ты вообще думаешь!
Чин помотал головой, прекратив жадно изучать пресловутые ланевские губы. Почему-то Сиченя всегда хотелось изучать, прикасаться, присваивать, хоть Чин и запрещал себе подобные желания. У мальчика их быть не должно вовсе, а девушка с другим именем, с которой Чин делил в некотором смысле тела, была женой другого мужчины и любила его.
Отчего же их обоих так тянет к этому светлому чистому мужчине? Наверное, дело в красоте. Ну ладно, хорошо что мы же друзья, верно? Что ты там говорил... ритуал?

- Ритуал восстановления? Я не очень то силен в ритуалах, - Чин пожал плечами, книг он за жизнь прочитал не то чтоб много, ведь большую часть провел в борделе, зарабатывая деньги, хоть последние пару лет и наверстывал упущенное стремительно. - А что ты хочешь восстановить?

- Можно, правда? - Чин тоже засветился радостью, и от того, что спасал Ленин не зря, и от того, как светится, хоть и пытается не подать виду, Сичень от этой надежды. Право слово, оно того стоило.
- Тогда мы непременно отыщем этот манускрипт! Может есть копии в Ланьлине?Нужно будет поспрашивать. Мы непременно должны починить Лебин. Покажем этим Вэням, что то что нам дорого, не так то просто сломать, а!
Что это будет "мы" а не Лань Сичень и его бравые адепты, Чин даже и не сомневался. Вид у соловушки стал боевой, и от этого немного смешной. Маленький растрепанный боевой воробушек с большими глазами, ну да. Чин увидел свое отражение в зеркале и засмеялся.

"Этим Вэням?" - насмешливо и невесело прозвучал в голове тихий голос.

- Заберем свое... - эхом повторил Чин, думая о чем-то таком своем. - Да, мы непременно заберем свое, Лань Сичень.
Отстраненный голос и это выражение лица могли удивить Сиченя, пожалуй, такого холодного и опасного лица он у друга никогда не видел, даже во время сражения в борделе. Чин словно был хищником, готовым к прыжку, видимо, было у маленького заклинателя это что-то такое свое, чо он хотел забрать. Очень важное свое.
Но это длилось недолго, и вот уже туча скрылась с улыбчивого лица маленького заклинателя.
- Ну ладно, обещаниями сыт не будешь. Раз уж мы об этом, не пора ли позавтракать?

- Что же, Сичень, я желаю тебе удачи в Ночной охоте! - Чин встал и дружески погладил главу ордена по плечу. Он снова улыбался и выглядел совершенно обычным открытым и искренним мальчонкой. Тайны, какими бы они ни были, оставались спрятаны и не собирались открываться.
Даже друзьям.