Время медленно, но неуклонно подходило к Часу Крысы. Благоуханный дворец засыпал, оставались лишь слуги, которым предстояло работать в ночь, чтобы уже с утра благородные господа ни в чем не нуждались, да стража заступала на свой пост. В спальнях один за одним гасли светильники, оставались только те, что сейчас были необходимы госпоже Цзинь для чтения. Томик стихов – лучшая закуска на грядущий сон, особенно, когда все одеяния уже сняты, а многочисленные райские птицы из чистого золота покинули высокую прическу, оставив волосы в свободном беспорядке. Попросту говоря, матушка выглядела совсем не для приема гостей, когда запыхавшаяся, румяная со сна служанка вбежала к ней и залопотала что-то о том, что под дверью стоит её единственный сын и просит о срочной встрече.

«Беда» - мелькнула мысль у госпожи Цзинь, когда она спешно накидывала домашний халат. Какая разница, в чем её встретить? «Пожар» - мелькнула вторая мысль, совсем уж паническая, отчего женщина ухватила кувшин с водой для омовения. «Враг уже здесь» - третья мысль, и во второй руке оказался нож для вскрытия писем.

- Ну что же ты стоишь?! – рявкнула на неё госпожа Цзинь. – Немедленно пригласи!

Ребенок прибежал ночью, встрепанный и явно испуганный – ведь иначе к чему такой переполох! Само собой случилось что-то, что просто не может ждать! А учитывая войну на пороге… Госпожа Цзинь перехватила нож удобнее и решила дождаться сына, который сейчас всё-всё ей объяснит.

Служанка тут же метнулась обратно, за дверь и распахнула её, пробормотав, что матушка ждет.

Госпоже Цзинь потребовалось некоторое время, чтобы успокоить бешеное сердце и медленно, очень медленно опустить сначала кувшин с водой на стол, а затем отложить нож. А-Сюань действительно выглядел крайне встревоженным, и, услышав причину, наконец, ей стало понятно, почему.

Ах вот оно что! Да, ответ любимой девушки вполне повод поднять на уши если не весь дворец, то уж точно матушкино крыло. Ну не читать же нотации о сдержанности...

Госпожа Цзинь улыбнулась и глубоко вдохнула:

- Мой драгоценный, я бесконечно рада этой новости! И о чем же она пишет? Она приняла твои извинения? Она хочет видеть тебя?

Вопрос про письма она стыдливо проигнорировала: не признаваться же, что результатом тяжелого времени стала мать, склонная к нервным расстройствам?

- О, я не думаю, что госпожа Юй приложила к этому свою руку, мой хороший, - о, ещё как могла! - В любом случае, молчание между вами, наконец, прервано. И что ты намерен сделать дальше?

Новость о предстоящей сыну поездке госпожа Цзинь решила чуть-чуть оттянуть. Сейчас он радуется письму, а чуть позже порадуется ещё раз.

Отредактировано Цзинь Сяоли (2019-09-27 12:15:10)

Матушка слушала и кивала с улыбкой, будто сама сейчас переживала всё то, о чем говорил ей А-Сюань. А как трактовать те или иные слова? А почему она пишет о своем названном брате? А почему первые дни в лагере, когда драгоценный сын ещё не освоился и не осознал? Давно позабытое чувство первой влюбленности как поцелуй прохладных губ к разгоряченному лбу. Ласковый, освежающий и очень приятный.

- Ты позволишь мне? – она протянула руку, чтобы прочитать письмо самостоятельно. Быть может женское сердце увидит что-то, что позволит успокоить А-Сюаня? Или напротив, расстроить. Всё-таки его опасения могли оказаться совсем не беспочвенными, а то, что к ней ещё и сваху заслал глава ордена Не могло повлиять на решение её родителей. Военные союзы оканчиваются вместе с войной, а брачные намного более долговечны. Но Не Минцзюэ дал ей обещание не просить её руки, если сердце девы Цзян окажется занято, и это было весьма благородно с его стороны, однако теперь всё зависит только от А-Сюаня.

- Тебе действительно стоит отправиться в Пристань Лотоса, мой дорогой, - кивнула она. – Ненадолго и под чужим именем. Конечно, твои друзья узнают тебя там, но твой отец напишет письмо главе ордена Цзян, чтобы твое инкогнито сохранилось. Будешь рядовым адептом Цзинь, который прибыл на обучение. И сможешь поговорить без спешки. Ты согласен?

Матушка аккуратно взяла письмо, стараясь не помять. Вещь-то бесценная. Сюань нетерпеливо плясал на одном месте, готовый прямо сейчас вскочить на меч и полететь скорее в Пристань Лотоса, лишь бы не терять драгоценных секунд.

Взгляд побежал по иероглифам, выведенным аккуратной рукой девушки. Тонкие, изящные – Янли писала явно пребывая в спокойствии, не торопилась, мысль не летела впереди мазков туши. Это было письмо, пропитанное вежливостью… если, конечно, пяток его черновиков не полетели в жаровню, прежде чем родился окончательный вариант. Но уж этого никак не узнать. Мальчик влюблен намного сильнее, чем девочка, испытывавшая к нему интерес? Или она робкая и осторожная? А ещё почти помолвленная с другим.

- Тебе действительно следует переговорить с ней с глазу на глаз, мой дорогой, - произнесла она, протянув письмо сыну обратно. – Девочка вежлива и не переступает границ. Причин может быть несколько: например то, что мадам Юй могла прочитать её послание тебе. Или тот факт, что её помолвка с Не Минцзюэ почти объявлена, и она не считает себя вправе давать тебе ложных надежд. К слову об этом… - она перекинула длинные волосы через плечо, чтобы не лезли в глаза и посмотрела на А-Сюаня: - Как я понимаю, в Пристани Лотоса сейчас находится посыльный от главы ордена Не. Возможно, что он присматривается к девушке. И если он поймет, что её сердце не свободно, то помолвки не будет. Это обещание, мой дорогой, которое глава ордена Не мне дал во время нашей беседы. Постарайся не испортить свое будущее. Отправляйся в Пристань, не забыв посетить отца – возможно, он передаст тебе послание для Цзян Фэньмяня. Пробудь там столько времени, сколько посчитаешь нужным, но не слишком задерживайся. И не дай себя узнать никому, ведь если Вэнь Жохань прознает о том, что ты был там – ничего хорошего не произойдет для всех нас. И, пожалуйста, не ссорься с её братьями, они не враги ни тебе, ни всем нам. Ну хотя бы постарайся… хорошо?

- Помолвка с Не Минцзюэ, - тихо подтвердила она, когда письмо исчезло в складках одежды. – Вся история с его кузеном была фарсом с самого начала. Он выбирает жену себе, мой дорогой. Если, конечно, он не солгал мне в этом… - признала она, припомнив, что в их визите и со стороны ордена Не было достаточно лжи и утаиваний. Позволить себе говорить набело могут только очень сильные и бесстрашные… и совершенно глупые люди. – Может быть и солгал, но нельзя сбрасывать со счетов эту вероятность. Не говори об этом громко, возможно, что сами Цзяны ещё не знают, кто именно собирается к ним засылать сваху. Но и не забывай, кто сейчас твой соперник.

Беседа была достаточно длинной, полна откровений и уходов от ответа. Где правда и где ложь? Покажет только время, равно как и отмерит ту степень разочарования, которое испытает женщина, обведенная вокруг пальца. Ведь, по сути, зачем говорить правду врагу?

- Глава ордена Не далеко не так прям и бесхитростен, мой дорогой. В этом нет ничего удивительного, если подумать отрешенно… Обещание было вот таким. Ради тебя. Используй этот шанс себе во благо, но не вздумай давить. Если она хранит в себе хоть капельку характера её матери, ты потеряешь её навсегда.

Про заключенное пари она решила не рассказывать, лишнее. Потом, когда вопрос наследника разрешится, настанет оттепель. Или вечный холод. И то и другое дало бы определенность, которой не хватало. Уезжая из Юдоли ей почти казалось, что отношения между орденами ещё можно наладить. Пусть не через военные союзы. Но здесь, дома, она снова начала в этом очень сильно сомневаться.

- Не злись на меня, дорогой, - примирительно произнесла матушка, увидев, что у А-Сюаня на скулах заходили желваки. – Это был крайне рискованный ход с моей стороны, я признаю, ведь глава ордена Не мог пойти против уже из принципа. Но не пошел, согласился на эту уступку. Видать, ничто человеческое… - она пожала плечами.

Поистине благими намерениями можно разрушить всё. Но сейчас и рушить-то уже было нечего: помолвка расторгнута самим Верховным заклинателем, который явно не будет благосклонен даже к возможности её восстановления. Отношения между орденами трещат по швам, начался дележ шкуры тигра, который не только не был убит – он даже ещё не появился на свет. И что делать? Только по капельке собирать в ладонь крошки, раз для большого куска нет ножа. И одна из этих крошек – счастье сына.

- Я знаю, что ты не хочешь её заставлять, мой дорогой. Ты уважаешь её, хотя прежде и не испытывал к ней никаких подобных чувств. А уважение в первую очередь держится на честности… мы не смогли бы прожить с твоим отцом столько лет, если бы начали лгать в глаза. Потому мой тебе совет, дорогой: будь с ней честен. Не пытайся казаться лучше, ведь ты чудесный человек, А-Сюань. Пусть она узнает тебя, увидит в тебе мужчину, для которого она не просто способ завязать добрые отношения между Орденами, ведь брака для этого далеко как недостаточно, - она грустно улыбнулась, вспомнив Жилань. – И когда ты дашь ей шанс и время подумать, её решение будет осознанным и окончательным.

Сейчас матушка была уверена в том, что дала Цзысюаню хороший совет, ведь нет никого лучше, чем её сын на всем свете. И никакие главы других орденов во главе с самим Вэнь Жоханем не оспорят его право на счастье. И если в сердце девы Цзян действительно живет тепло, вопрос успеха лишь вопрос времени. А ещё госпожа Цзинь вполне разделяла желания сына просто увезти девицу сюда, в Ланьлин, пока тут не объявилась очередная вертихвостка, принявшая вежливость за любовный интерес. Нет никого более раздражающего, чем наглые любовницы…

- Я желаю тебе удачи, мой дорогой, - сказала она, сделав шаг навстречу и обнимая мальчика. – Не забудь о подарке, хорошо? Ты ведь уже узнал, какой придется ей по душе? И когда ты решил отправиться? На рассвете? Пожалуйста, напиши мне оттуда хотя бы пару строчек, если это будет безопасно. Ну и… возвращайся поскорее, хорошо? Я буду скучать, - она несколько раз нежно провела по волосам ладонью, извиняясь и делясь теплом.

А ещё она очень надеялась, что когда сын вернется, Ланьлин не будет гостевым домом для ордена Вэнь. Но в этом случае она надеялась, что тот догадается не появляться в Благоуханном дворце. В груди кольнуло тоскливой мыслью, что сейчас каждое расставание может оказаться последним.

- Береги себя, пожалуйста.

- Ну что же… - о том, что сын, окрыленный письмом, не успел задуматься о подарке, она предполагала. – Ты совершенно прав, мой дорогой. Украшением ты расскажешь ей о том, что тебя волнует лишь её внешность, а не душа. Дарить что-то, связанное с ремеслом… - матушка еле заметно повела плечами: лекарство очень благородное занятие, но не подходит девице её положения. – У меня есть одна мысль, идем со мной…

Она поманила сына следом в одну из комнат в своем крыле, куда А-Сюань вряд ли захаживал раньше. Свет в ней был приглушен, а на столе стояла накрытая темной тканью клетка. Госпожа Цзинь прикоснулась пальцем к губам, призывая говорить потише, и осторожно сняла покров, открывая двух маленьких птиц-неразлучников:

- Пусть у нас и много красивых вещей, однако эти вылупились совсем недавно. И достаточно красиво поют по утрам. Это будет подарок с некоторым смыслом, А-Сюань, я думаю, что она догадается. Что скажешь? Да, везти их будет сложно, но мне кажется, что эти неудобства стоят её улыбки. Да и подарок достаточно необычен.

Птички, в свою очередь, отвлеклись друг от друга и рассматривали Цзысюаня темными глазками. Одна перебрала лапками и даже подпрыгнула ближе, растопорщив перышки, но тут же вернулась на место.

- Нет, я не думаю, что мешочек цзяйкун предназначен для того, чтобы перевозить живых созданий, сынок, - отрицательно качнула головой матушка. – Так что я прикажу хорошо утеплить клетку и сделать удобную ручку. Не забывай их кормить в дороге.

Да, то, что сын отправится один и на мече, создавало определенные сложности. Но ведь остальные вещи можно спрятать в мешочек, так что шансы довезти подарок были. Девушке должно понравиться, судя по рассказам сына. Да и она слышала, что в Пристани Лотоса любят животных, но отчего-то их там почти нет.

- Ну что же, я думаю, что все важные вещи продуманы. Осталось, чтобы ты поговорил с отцом, и можно отправляться в путь. Не забудь тепло одеться, на улице хоть и весна, но ещё холодно! И не забывай есть! И не пей много вина, а лучше пей чай! И не ругайся ни с кем! – и ещё пара десятков материнских наставлений, которые ну просто не могут не прозвучать. Как ритуал.

- Или поставить перед собой, привязав, - кивнула она. Да, выглядеть будет нелепо, но вариантов не так уж и много. Про мешочек было совсем уж много сомнений, а птиц было жалко. – Можешь забрать их с собой сейчас, я дам тебе корм.

Она немного поискала на полках, пока не вытащила шкатулку резного дерева, наполненную смесью из семечек, пшена и других зернышек. И поставила рядом с клеткой:

- Вот. И не забывай давать им воду… - кажется приключения у сына начнутся ещё до выхода за порог. – Это хороший подарок, А-Сюань, они будут напоминать ей о тебе, когда ты уедешь. А ещё такой подарок не получится вернуть. Ну что же, я думаю, что ты готов… Береги себя.