Сюй Шэнь вел Чин Чина к его комнате и спиной ощущал как в зале остались двое, которым досталось по полной, в отличие от мальчика прекрасно изображавшего избиение.
Адепт ощущал внутри неприятное чувство, которое походило на плесень, покрывшую некогда спелые фрукты.
Осмотрев беспорядок, который царил в комнате двух учеников, он поморщился, но подобрав одежды, присел на краешек кровати.
- Это твои рисунки? - спросил он, рассматривая стены.
- В Облачных глубинах нельзя пить алкоголь.
Заученная фраза слетела с губ.
- Чем же я тебе нравлюсь? Я исполняю наказания, а теперь нарушаю правила. Ты очень хрупкий, мне было тебя жаль, и я обещал не причинять тебе вреда, я исполнил обещание.
В голове было пусто, Сюй Шэнь пытался ухватиться хоть за что-то, но не мог, как-будто все мысли растерял пока нарушал правила и лгал.
- Вина.
Раз уж нарушил правила, падение пусть будет бесконечным.

- Я это заметил, но это говорит либо о твоей искренности и неискушенности, либо о сильной расчетливости. Но мое сердце говорит...
Тут он смолк, обдумывая правильно ли он расценил собственные ощущения.
- Оно говорит, что ты не расчетливый.
Адепт взял флягу, опасливо принюхался и прикрыв глаза, глотнул, возвращая ее обратно.
- Я не пил очень давно.
Он кашлянул, слушая о том, за что он нравится Чин Чину. С каждым словом лицо Сюй Шэня становилось все более розовым.
Мне, кажется, ты сделал неверные выводы. Нравишься? А если я скажу, что ненавижу тебя, но причину не озвучу?
- Ты хочешь стать моим другом? Но зачем тебе это?

Чжи Ган вовсе не хотел подслушивать, просто так вышло
Он шел куда глаза глядят, пытаясь унять мечущиеся мысли. Проходя или скорее ковыляя мимо одной из комнат он услышал как кто-то запальчиво объясняет что-то другому. Чтобы отвлечься от боли в мышцах и от путаницы в голове, Чжи Ган прислушался.
Голос Чина вещал про У-Вэй кому-то. Адепту Цзинь не много было известно про это, но он слышал что-то на уроке, а потому примерно представлял, о чем речь.
Он говорил много, да ещё так бодро, что казалось, не он ещё минут пять назад свисал с шеи инквизитора Ланя.
А когда прозвучали слова про "отказаться от выполнения наказаний", его и вовсе накрыло пониманием того, кто именно слушает сладкие речи Чина.
Испорченное  Сюанем настроение наложилось на злость от осознания, что, кажется, Чину не так плохо, как им, хотя получали одинаково и, казалось даже, что Чин получил больше. Поэтому он не стал слушать ответ Ланя, а рванул дверь, ощущая себя обманутым, а от того злым.

Внезапный гость был прав во всем, кроме одного, того, что решил, что можно нарушить уединение столь резким образом.
Это была капля в море, в котором Лань Сюй Шэнь добровольно себя топил.
Единственный глоток вина разбудил то, что младший адепт прославленного Ордена забивал со старанием человека, мечтающего об идеале.
Сюй Шэнь кинул на Цзинь Цжи Гана быстрый взгляд и сделал шаг, становясь между ним и Чин Чином, который ломал очередную комедию.
- Вы можете прямо сейчас пойти и рассказать обо всем Си Чэню... старшему адепту Лань Си Чэню.
Ты можешь сделать все, что угодно, но ты не бросишься на Чин Чина и не ударишь его, я вижу, как ты кипишь от обиды и злости. Он был неправ, но дай время осознать.
Почему последнюю мысль Лань Сюй Шэнь не озвучил вслух он не понял и сам.

Отредактировано Лань Сюй Шэнь (2018-12-31 18:41:07)

- Ябеда и нытик? - Его смех был скорее похож на карканье. Остальные слова Чиня и вовсе не достигли цели, а упоминание Сюаня снова разожгло гнев.
- Не смей к нему приближаться, - предостерегающе покачал головой. - Ты не имеешь право к нему подходить.
И только Сюй Шень перед ним оказался действенной преградой. Душа Чжи Гана так кипела и болела, что боль в спине только добавляла ярости. Он скинул руку Чин Чина, словно тот был прокаженным и отодвинулся, чтобы ненароком не прихлопнуть. Он все ещё помнил, что драки так же запрещены и все еще надеялся, что Лань увидит то, что видел он.
- Ты изворачиваешь смысл слов Чин Чин. Лань Сюй Шэнь, - в праведном гневе обратился он к адепту Гу Су. - Неужели вас учат врать, когда видят, как другие, - он указал на Чина. - Нарушают правила? Посмотри, что он с тобой делает. Он исказил эти правила, нарушил их и ещё ими же прикрывается. Да что ты за человек такой? - Он снова обратился к Чин Чину.
Он не хотел садиться, его потряхивало, но он ещё держал себя в руках. Главное держать себя в руках.

Отредактировано Цзинь Чжи Ган (2018-12-31 19:18:30)

Мальчик вцепился в рукав.
Поцеловал? Кто кого?
Сюй Шэнь отмер и медленно повернул голову к Чин Чину, всматриваясь в лицо.
Слова Цзинь Чжи Гана больно царапали где-то внутри. Но больнее были слова оброненные Чин Чином.
Волосы Чжи Гана взметнулись и юноша исчез за дверью, погасив приступ злости.
Он посчитал его недостойным?
Лань Сюй Шэнь потянулся за вином, забрав его из руки Чин Чина и сделал пару глотков.
- Может быть ты сочтешь меня достойным, чтобы объяснить, что произошло?

Сюй Шэнь покачнулся и неловко сел на кровать рядом с Чин Чином, фляга булькнула, край рукава накрыл ноги мальчика.
- Я обещаю, что никому не расскажу, ты убедился, что я выполняю обещания. Ты обманываешь меня?
Речь стала дробной и хаотичной.
Лань Сюй Шэнь провел рукой по лбу, лента приобрела неряшливый вид.
- Тебе больно? Почему мне больно?

Не больно, почему больно мне, почему было больно Чжи Гану?
Сюй Шэнь изо всех сил пытался постичь непонятные чувства, захлестнувшие его с головой.
Он никогда не пил в своей жизни, кроме единственного раза, когда умер дед.
Адепт прекрасно помнил все, что переживал тогда, и решил, что больше не будет пить никогда.
Сейчас разум столкнулся с очередной порцией незнакомых чувств, и он думал, что так сможет освободить либо одно, либо другое, но запутался еще больше.
Близость Чин Чина волновала и отвращала.
Его речи о нравящихся мальчиках, и о том, что нельзя нарушать правила, но можно, чтобы его целовали создали в голове такую кашу, что Сюй Шэню казалось сейчас взорвется мозг.
- Поцеловал? И ты разрешил? Тебе нравятся мальчики?
Зачем я это спрашиваю, я же хотел разобраться в чем дело, почему меня это волнует? Я его обидел. Я должен понести наказание, за все, что сотворил.
С этими мыслями адепт вскочил.
- Мне надо идти.
Он выглядел очень нелепо с красным лицом, перекошенной лентой, беспорядком в одежде и глазах.

- Хотел помочь, - повторил за Чин Чином Сюй Шэнь, смотря на то, как мальчик взял в руку его ладонь.
По телу пробежала странная судорога и занемел затылок.
Адепт Облачных глубин тонул, захлебываясь собственным чувствами.
- Сыграй.
Кивнул он и вдруг перехватил Чин Чина за руку так, что мальчик буквально влетел в объятия Лань Сюй Шэня и губы адепта прижались к губам Чин Чиня.

В голове было пусто, а в теле приятно.
Еще он совершенно не знал, что делать дальше.
Природа вроде диктовала, алкоголь снимал все препоны, но неопытность буксовала.
Губы были горячие и приятные.
Ты очень красивый, Чин Чин. Ты мне очень понравился. Если тебя мог поцеловать молодой господин Цзинь, почему не могу я?
Руки уперлись в грудь, Сюй Шэнь отстранился непонимающе смотря в лицо мальчика.
- Тебе не нравится?
Из крепкого объятия он Чин Чина так и не выпустил.

Яо, который всю ночь переживал за то, что Чин Чин куда-то испарился, а потом день провел в библиотеке исследуя разницу между мертвецами разного порядка, понятия не имел, что его друг получил наказание, а также что сейчас увидит в собственной комнате.

Дверь отворилась. Парень замер на пороге с широко открытыми глазами. Незнакомый парень, явно в одеждах адептов Облачных глубин, обнимал его друга, почти брата, и судя по крикам последнего, явно недобровольно.

Думать уже не получилось, Мэн Яо рванул к парочке и, замахнувшись, попытался влепить Сюй Шэню кулаком в лицо, чтобы тот только опустил друга.

- Чин!