После примирения с супругом Цзинь Жилань понемногу вернулась к жизни. Думать о Не Минцзюэ и обо всем произошедшем было все еще немного больно, поэтому мысли ее крутились вокруг Фэй-Фэя и грядущих политических трудностей; однако ночами, засыпая одна в своей спальне, она нет-нет, да и вспоминала Не Жоу и покой, что дарили его объятия даже в самых жутких обстоятельствах.

Сейчас обстоятельства были достаточно жуткими. Озноб пробирал ее при одной лишь мысли о том, что Не Минцзюэ знает эту мерзкую тайну: не только о том, каким позором была их с Не Хуайсаном брачная ночь, но и о том, что Цзинь Гуаншань посмел сойтись с его младшим братом; теперь она понимала, что еще и любовником, что делало все еще хуже. Она не знала, что им делать — попытку поговорить Не Минцзюэ наверняка воспримет как ее желание защитить отцовский орден; но ее волновала судьба ордена Не, судьба маленького Пэнгфэя — если союза не будет, они обречены.

Как ей хотелось поговорить о своих тревогах с Не Жоу, но она боялась выдать причину размолвки и оттого избегала его, маясь от скуки. Поэтому, когда Лю Цзы предложила ей погулять в пока еще неизвестном саду, Цзинь Жилань охотно согласилась.

Вместе со служанкой они поднялись на гору и вошли в запущенный сад.

Цзинь Жилань распахнула глаза. Увидеть здесь пионовый садик было странно. Павильон напомнил ей изящные строения Башни Золотого Карпа. Она знала, что несколько поколений назад в клане Не уже была супруга из Цзиней, однако не могла предположить, что в резиденции столь сурового ордена для нее будет создан напоминающий о доме сад.

Подойдя поближе, она поняла, что в беседке кто-то есть. Сердце забилось быстрее — может быть, Не Минцзюэ? Нет, поняла она, он бы просто пришел в ее покои на правах главы клана...

Она оглянулась на Лю Цзы, и та потупилась. Да что же все это значит?

Она решительно пошла под своды павильона — и увидела Не Жоу.

Сердце совершило в груди кувырок. Вдруг еще яснее почувствовалось, как сильно она хотела его видеть, и как сильно боялась.

Цзинь Жилань оглянулась, но Лю Цзы предусмотрительно осталась снаружи павильона. Вот ведь... сводница! — сердито подумала Цзинь Жилань и покраснела.

— Значит, это была твоя идея? — спросила она все еще немного сердито, скрывая накатившее смущение. — Красивый сад. Весной я приведу его в порядок...

При мысли о весне она слегка поникла. Доживут ли они до лета?

Цзинь Жилань вскинула на него изумленный взгляд. Она прекратила тренировки с мечом еще до свадьбы — для девушки ее положения чересчур усердные боевые тренировки считались в Ланьлине неприличными. Вместо этого она занялась целительством; это неплохо получалось, однако она не чувствовала в этом занятии того восторга, который охватывал ее при упражнении с мечом. Однако выйдя замуж и родив ребенка, она словно совсем позабыла о такой возможности.

Здесь, в Нечистой Юдоли, кто ее осудит?

Улыбка, осветившая ее лицо, была полна искренней радости.

— Ты будешь тренировать меня, Не Жоу? — она намеренно не поддерживала его вежливый тон; мне нужен друг, разве ты не видишь?

Цзинь Жилань едва слышно фыркнула. Да пусть только попробует теперь что-то ей не разрешить... Боль переплавлялась в гнев; второй шаг на пути принятия.

Конечно, вслух она ничего не сказала. Не Минцзюэ был главой ее клана и старшим братом ее мужа, и даже после всех этих жутких событий она не позволила бы себе публично проявить непочтительность.

— Цзы-мэй, принеси мой меч, — велела она, и служанка, поклонившись, удалилась. Перед этим, правда, бросив неясный, но выразительный взгляд на Не Жоу.

Цзинь Жилань обернулась к нему и приподняла бровь.

Они вышли из павильона в промерзший сад; спутанные разросшиеся ветви кустов были покрыты инеем. Цзинь Жилань остановилась и огляделась.

— Это место было построено для супруги одного из предыдущих глав ордена, да? Наши кланы уже роднились...

Цзинь Жилань бросила на него быстрый взгляд и сразу же отвела глаза; щекам сделалось горячо, а сердце заспешило.

Признание Не Жоу, столь искреннее и спокойное, снова напомнило ей о том сне, где она покончила с собой; в ее последних воспоминаниях ее подхватили сильные руки, и было уже не страшно, и даже тепло...

Она прикусила губу, застигнутая врасплох этим мучительным желанием, чтобы обняли, и сказала:

— Я благодарна тебе, гэ... — она осеклась; называть Не Жоу старшим братом не стоило, даже когда сердце переполнила нежность. — Не Жоу. Если ты будешь тренировать меня, и для меня этот сад станет садом Радости.

Отредактировано Цзинь Жилань (2019-08-18 22:17:01)

— Нет, — Цзинь Жилань поморщилась. Не Жоу не должен ничего узнать. Такой позор для них всех... Хотя, может быть, он знает о пристрастиях своих кузенов? И, как верный адепт, просто молчит. — Я просто переутомилась... Но твой голос, — она улыбнулась, — я привыкла просыпаться, когда ты зовешь меня.

Тот сон... В нем они были ближе, чем это прилично теперь. И она чувствовала сожаление.

Цзинь Жилань сбилась с шага. Не сдержавшись, она взглянула Не Жоу в лицо — правда ли, не послышалось? Может быть, имелось в виду что-то иное?

Сердце заколотилось, как птичка в тесной клетке.

— Глава ордена сказал, что ты скоро женишься, — сказала она, прежде чем подумала. И залилась краской. О чем они вообще говорят?!

Цзинь Жилань остановилась тоже. Сеодце колотилось где-то в горле. Они должны прекратить этот разговор прямо сейчас, иначе он зайдёт куда-то, куда заходить не следует...

И все же она не могла заставить себя вымолвить ни слова, просто стояла и смотрела на Не Жоу снизу вверх, захваченная лишь одним желанием: обними меня и не отпускай...

К счастью, именно в этот момент в конце дорожки показалась служанка с ее мечом.

Момент неясного чувства прошел, вспугнутый приземленным вопросом Не Жоу. Цзинь Жилань грустно улыбнулась — такие уж они люди, наследники клана Не... Но, если быть честной, ей это нравилось. Нравилась забота Не Жоу, его простой и ясный взгляд на мир, его спокойствие.

Забрав у служанки меч, она взвесила его в руке — казалось, за то время, что она не упражнялась, он стал тяжелее.

— Останемся здесь. Мне нужно вспомнить хоть что-то... — она достала меч из ножен и выполнила несколько приемов. Тяжелые богатые одежды мешали.

Не Жоу прикасался без всякого чувства, выполняя свою работу как наставник, но Цзинь Жилань все равно вздрогнула, когда он длинно провел по ее руке. Стая непрошенных сладостных мурашек пробежала по телу вниз; он прерывисто вздохнула, одновременно смущенная и изумленная. Ее впервые посетило желание.

Теперь сосредоточиться было еще тяжелее. Она попыталась сделать так, как сказал Не Жоу, но только сбилась и замерла, отвернувшись от него.

Ну думать! А как не чувствовать?

Цзинь Жилань медленно выпрямилась, по-прежнему стоя спиной к Не Жоу.

— Давай сразимся, — тихо сказала она. И, развернувшись, приняла боевую стойку.

Она множество раз видела Не Жоу в бою во время сна, и это было красиво — его атаки были выверенными и мощными, а сабля сверкала, точно живая, разя врагов.

Она знала, что не продержится против него и жалкой доли палочки благовоний, но ей сейчас нужно было что-то сделать — хоть что-то, чтобы не броситься в его объятия.

Пару атак Цзинь Жилань заблокировала, но Не Жоу был столь быстр, что ей никак не удавалось атаковать его в ответ.

В конце концов, улучив момент, она ринулась в атаку, однако не учла длины своих одежд, и, запнувшись за собственный подол, влетела прямиком в объятия Не Жоу.