Последние дни непросто дались Чину. С тех пор как он оставил за спиной пылающий дом лукавства, уносящий Хуайсана из мира живых, они преодолели немало ли. "Сестра" мальчика почти не приходила в себя, что вызывало у Чина не только немалое волнение, но так же и какой-то сомнительный приступ нежности, чего с ним обычно не случалось особенно к длинноногой дылде которая ужасно тяжелая и сама не ходит. Но вместо того, чтобы ворчать на "сестру" Чин возился с юношей, мягко с ним говорит и пел вечерами колыбельные. Не очень понимая, чего это накатило. Видимо, все таки стал больше девочкой... Чину было тоскливо одному, так что он болтал с бессознательным приятелем. Даже усталость не могла его остановить.

Вот уже несколько часов шел мелкий мерзкий дождь, и, значит, придется замедлить и без того неторопливое, под стать ослиным шагам путешествие. Найдя заброшенную хибару и убедившись, что в ней нет, к примеру, неупокоенных духов, Чин разжег с помощью амулета дрова, и вскоре стало приемлемо тепло и от огня даже уютно. Наскоро сварив бульон, мальчик( или стоит говорить девочка?) попытался добудиться Хуайсана.
- Малыш, проснись, нужно немного поесть, - не особо надеясь на результат позвал Чин. Вздохнул и вышел на улицу, где намочил ткань. Положив ее на лоб больному, он устало сел и стал слушать шум ветра и дождь за окном.
- А знаешь, когда я уходил из Гу Су была такая же погода. Везет мне на странствия в ноябре, - обратился он к своему подопечному. Начинался очередной вечер офигительных монологов.

Отредактировано Тан Ляо Лин (2019-06-27 19:19:47)

Чин не ожидал, и даже испугался. Но обрадовался тому, что спящая принцесса подала признаки жизни, тут же вскочил за водой. Осторожно наклонил чашку к пересохшим губам.
- Сейчас, вот! Пей не спеша. Ты как? - Чин говорил мягким, мурлыкающим голосом, нетипичным для его звонких мальчишьих соловьиных трелей.
Он перевернул мокрую ткань на лбу Хуайсана, радуясь что тот хоть сколько-то пришел в себя. Неужели наконец улучшение?
- Мы уже в пути, скоро приедем, вот только дождь переждем сегодня! - наверное  малыш Не не очень понимает, где он и что случилось. - И сразу к твоему брату.

- С чего ты взял что я не притворяюсь девочкой! - весело заявил Чин привычным мальчишеским голосом. От возможности к кем-то поговорить он бы завилял как щенок хвостом, но по счастью хвоста не имел. - Все прошло лучше чем могло бы, но я не знаю чем все закончилось там, в лагере. Нам нужно было уходить. Сейчас мы в одном или двух днях пути к конечной точке нашего путешествия, если меня не обманывают карты и наши ослы.
Протянул мальчику другую миску, снова перекидываясь в заботливую сестренку.
- Попробуй выпить немного бульона, он подкрепляет силы и его не нужно жевать. Как ты вообще? Мы порядком перепугались, когда ты не очнулся. Думаю Нин что-то не так рассчитал, или твой организм ослаблен благодаря стараниям наших особо рьяных мудаков из великого ордена Вэнь. А может и то и то.
Чин вздохнул, усаживаясь рядом и отпивая тоже наконец свой суп.
- Мальчиком, знаешь, в этом мире быть гораздо проще. И к тому же, - засмеялось создание неопределенной гендерной самоидентификации, - К тому же иначе бы я точно никак не смог учиться бы с вами в Гу Су, а? И спасать шлюх из борделя для Усяня.
Чин мечтательно закинул голову.
- Весело было, да? Славные времена до этого всего... дерьма.
А теперь Усянь считает меня врагом... хотел продолжить Чин. Но что же - жаловаться человеку, которому и так плохо.

Отредактировано Тан Ляо Лин (2019-06-28 16:50:23)

Чин засмеялась.
- Так меня и так выгнали! Зато вы со мной дружили... Правда все время напарывалась случайно на голых мужиков в ледяном источнике, ахахах! Весело было! Но никто не пытался меня защитить и не пустить в приключение, как сейчас. Ты бы знал как Сю... эээ... В общем, ну, девчоночкам тоже не так уж плохо живется, с другой стороны. Ты поешь еще, даже если не хочется. Не поешь, не будет сил. еще вино есть, оно это, укрепляет, хочешь?
Чин очень хотелось поговорить с человеком, которому можно говорить правду, а не полуправду с ложью и хитростью как обычно.
- Я люблю менять лица, это веселая игра... Хотя порой и опасная. Но я... преуспела в этом и это ну, может быть полезно.
Вопрос про не свою жизнь был смешной. Чин снова засмеялась, совершенно неприлично для девушки, закинув голову.
- Ты чего, я живу, конечно, и несомненно, своей жизнью. Ни у кого другого такой нет. Она не всегда простая, но я не жалуюсь, это интересно. Что насчет помощи... то лучше выживите все сами. Я верю, что твой брат, и Сичень, и еще другие сможете придумать как остановить все это Вэньское кровавое безумие, правда. Заклинатели... заклинатели не должны быть такими. Никто не вправе делать того, что они так делают, в лагере... И ты ведь еще не видел что творится в Огненном дворце. Мы заклинатели, Хуайсан, маленькие и незаметные, как я, или наследники великих орденов, как ты, должны это остановить!
Чин встала, вскинув голову и слушая дождь. Может, это звучало пафосно и нелепо в устах маленькой девицы, но она искренне верила в свои слова, и глаза у девчонке горели всерьез.
- Кхм, так будешь вино? - резко развеяла она свое собственное пространство "слишком важных и искренних слов"

Отредактировано Тан Ляо Лин (2019-06-28 18:57:07)

Чин хотела было высмеять женскую долю в воображении Хуайсана, которая про растить детишек и замуж и цветочки с коллекцией вееров. Но следующий вопрос отвлек.
- Ненавидеть, мстить... Да нет, Хуайсан, просто не должно быть так. Не должно быть сожженного (дважды сожженного) города Гу Су. И других сожженных городов и деревень. Мертвого отца Сиченя и Ванцзы с раздавленным горлом, мертвого мальчика Лань Сюй Шена, он едва ли был старше нас. И это ладно, еще можно представить что это все - лицо войны. Но весь лагерь, Хуайсан. Там ведь вас смешивали с грязью и хуже. Ты знаешь что Чжао насиловал воспитанников? И не только девушек. И другие адепты - пытали, ставили клейма на коже, унижали. И в огненном дворце, я потихоньку пробралась посмотреть на пыточный зал. О, какое извращенное сознание могло породить такое. Мне рассказывали, что как то человека вморозили в огромную глыбу льда. Кто-то видел ее после - со следами тела и крови. Эти люди считают что им все дозволенностях. Дело не в ненависти, а в том, что они... они уже не люди. Это чудовища, Хуайсан. А долг заклинателя - сражаться с чудовищами. Только и всего.
Чин утомленно выдохнула. Наконец можно было сказать кому-то, что она на самом деле думает о всем том, что видела вокруг себя все это время. И заметила как дрожат руки.
Вот ведь я разбушевался!
- Ладно, ладно, я рассказываю тебе всякую дрянь, а ведь ты нездоров и без этого. Знаешь...
Чин замерла в нерешительности.

Отредактировано Тан Ляо Лин (2019-06-28 19:43:57)

- Жестокости и безумие одних людей никак нельзя оправдывать прегрешениями тех, кого мучают. Может Усянь, Цзян Чэн и Ванзцы и нагрешили в прошлой жизни, но разве это оправдывает Чжао и других ублюдков?
Чин тряхнула головой, налила еще воды в чашку Хуайсана.
- Я хотела стать великим заклинателем. Чтобы знаешь, люди ко мне прислушивались, и старались быть добрее и милосерднее... Это наверное сказки, но я люблю сказки. Если бы я была воительницей, как твой брат, или Вэнь Сюй, я бы наверное собирала войско против плохих людей... Но я невзрачная девица без особых талантов. По крайнемере так говорил Цзинь Гуаншань. Он как то хотел убить меня, знаешь... Ну вот, я поняла, что бороться можно по-разному, и выбрала дело по плечу. Вэням все время нужны новые слуги. Не могу я влезть на саблю и победить злодеев, я не убивала то никого ни разу. Зато вот могу спасти тебя. Может и еще кому-то удастся помочь...
Чин вздохнула. Она немножко боялась что не успеет сделать хорошего перед тем как... Лучше про это не думать.
- Знаешь, в Огненном дворце живут свинки. Так их зовет Вэнь Жохань. Это люди, которые ему особенно досадили. Об отрезает им языки, руки и ноги до середины. Но лекари делают так чтобы они выжили. Так они и живут. Это... дела чудовища, нет? Неужели тебе было бы все равно на них, Хуайсан? Ведь следующим может стать любой, кто нам дорог.

Отредактировано Тан Ляо Лин (2019-06-29 23:16:42)

- Была беглой наследницей маленького клана, бродяжкой, мальчиком-на побегушках, продавцом вина, вольным заклинателем и сказочником... кем только ни была...
Чин увидел, что Хуайсан болезненно порозовел, а потом вовсе начал говорить странное. Видимо, жар возвращается. Маленькая ладонь осторожно легла на лоб юноши.
- Цзян Чэн? Завязать глаза?? О чем ты? Он не придет... Это для маскировки... Ох, Хуайсан, мне кажется у тебя снова поднимается жар. А я совсем не лекарь, что же делать. - девушка было засуетилась, но быстро прекратила. Сделать она ничего не могла. - Прости уж, что все так - план не был идеален, и твои друзья сейчас сильно грустят, очень... но я не могла допустить чтобы про нашу хитрость узнали. Всем стало бы хуже... И Вэнь Сюй, он тоже в большой опасности, а я его... - Чин запнулась о какую-то очевидную, но явно неожиданную вещь в своей голове и не договорила.
- Ты когда нибудь любил кого-то, Хуайсан? - вдруг спросила девушка.

Отредактировано Тан Ляо Лин (2019-06-30 00:34:24)

Чин задумалась.
- Не стоит тебе знать мои другие имена, Хуайсан. И не говори никому, что знаешь о моей судьбе, или что я спасала тебя и что тут наговорила. Чем меньше обо мне знают другие - тем лучше. Знаешь, Усянь видел меня в лагере и теперь считает врагом. Пусть. Пусть забудут мое имя и дружбу со мной. И ты забудь, как доедем.
Между тем Хуайсан говорил о любви, так не понятно и так искренне, что казалось, все понимает, и слова эти отдавались в сердце соловья, а истории переплетались и были, казалось, так похожи. Даже не смутило постоянное "он" в разговоре о возлюбленных, очевидно же что "он" это человек. Про ребенка и главу клана не понятно, может брат его обманул как-то? Надо спросить будет если доведется. На глаза невольно навернулись слезы - от чувства переплетения и схожести судеб, и от какой-то глупой жалости к себе изза просьбы забыть о ней сразу. Проклятая сентиментальность девицы.
- Я так... понимаю тебя, - Чин сглотнула комок в горле, - я тоже любила человека, но ему от моей любви было только хуже, кажется. Мы давно не виделись, знаешь. Но я не забыла, совсем нет. И вот поняла теперь что люблю еще одного, совсем иначе. Но тоже люблю.  Разве так можно, чтобы двоих любить, а? Они разные совсем, как огонь с водой, или небеса с морем. И ведь если второй узнает про меня правду то возненавидит, знаешь. Может и убьет сразу. Но не это страшно, а то что ему будет больно, понимаешь. А я не могу иначе, просто не могу.
Чин вытерла щеку от предательской влаги, достала вино и села близко, прижимаясь плечом к горячему плечу юноши. Говорить про любовь оказалось одновременно легко и сложно. Чин поняла что за две недели соскучилась по своему соколу и как хочется уткнуться в сильное плечо и полежать так, не думая ни о чем.

- Какая же непростая штука эта любовь, Хуайсан! - сказала она куда более бодрым уже голосом. Живительное вино грело. - Но она не зря, правда? Без любви совсем никак нельзя, слышишь. Даже если это так местами ... тяжело. Без нее небеса не достижимы.

Отредактировано Тан Ляо Лин (2019-06-30 19:05:05)

Хуайсан все так хорошо понимал, Чина захватило этой волной размышлений о ревности, и о любви.
- Я тоже не уверена, любит ли, совсем нет. Не говорил никогда. Да и я...
Да и я не говорила, старалась не думать о том что ну вот, вот так, люблю. Когда и как это случилось то? И не ревновать сложно, и нельзя же, потому что никто никому не клялся, не обещал, не принадлежит. Боги, да я вообще бы не подумала что умею ревновать!

У Вэнь Сюя была жена, в конце концов, и шептались еще о какой-то женщине, в которую он влюблен, кажется. Да и наложницы вроде были какие-то. Лучше было не думать про это. Чин вовсе не считала себя уникальной в жизни этого большого мужчины. А главное - огромной, непроходимой огненной стеной стоял проклятых орден маньяков психопатов, но если...

- Но если бы можно было вот так взять и плюнуть на приличия, и на долги все эти перед кланом, перед предками, оставить все это другим и быть только вдвоем, и только друг для друга... Это была бы прекрасная сказка, верно. Но не в этой жизни, видимо...

Чин положила вторую руку поверх  руки Хуйасана.
- Ты все так хорошо понимаешь и говоришь. Но нас с тобой послушать, так любовь - сплошные горести. Это же не так, милый друг. Уж лучше сойти с ума или вот страдать в будущем чем от этого отказаться, и совсем не любить, да?

Еще не завтра придет пора расплаты за радость любви. Еще есть время говорить и чувствовать, прикасаться и делить тепло...
Чин думала и чувствовала что от разговора стало спокойнее и чище внутри. Потому что признание (в большей мере себе самой) давало освобождение, с неизбежными конечно новыми тревогами, но вот их-то, их как раз можно было отложить на завтра, а лучше на послезавтра, или через месяц. А сейчас - отвезти хрупкого и прекрасного мальчика его брату, вернуться назад, и можно будет слетать еще раз к домику с оленями, гулять по осеннему саду держась за руки и наслаждаться этими мгновениями. Усталость, спокойствие и какая-то благодарность делали тело легким, а веки тяжелыми.

- Спасибо тебе, Хуайсан! Мне так давно нужно было поговорить с кем-то про все это внутри. Мне теперь стало словно бы легче!