Забег через лагерь от амбара с бочкой до домика был стремителен. Цзысюань не мог припомнить, когда в последний раз он бегал с такой скоростью, зато не успел замерзнуть. Скинув ком пропахшей одежды снаружи, у ступенек, он вошел в домик, предвкушая, как оденется в чистое, и сделает вид, что в одних штанах и сапогах по улице бегал кто-то другой, а вовсе не наследник Ланьлин Цзинь, но вместо этого застыл в дверях, ошарашенный и оглушенный увиденным.
Жуткий бардак, открытые сундуки, опрокинутое ведро с водой, перерытые вещи, разбросанные по полу… И посреди всего этого кавардака сидел потерянный друг, обнимаясь с одеждой.

-О, боги! А-Ган? – Цзысюань шагнул к нему, ошарашенный таким внезапным возвращением. В голове роем закрутились вопросы. Как? Кто его сюда привез? Где он был? Что, черт подери, с ним делали?! Худющий! Боги, какой же он худющий и измученный!

-Это я, Цзысюань. Отец в Благоуханном дворце, - Цзысюань потянул за шелковую ткань, забирая ее из рук Чжигана, и отмахиваясь от мысли о том, как можно было спутать его с Гуаньшанем, когда он в таком расхристанном виде. Почти голый и с распущенными волосами. Совершенно не похож на томного и величавого главу ордена в дорогих одеждах с изящным веером в руках.

От цепких объятий в шее что-то коротко хрустнуло, такими они были крепкими, на грани отчаяния. Цзысюань обнял в ответ, прижав ладони к лопаткам, не пытаясь вырываться, да и сомнительно, что у него это бы получилось. Чжиган обнимал так, будто бы это Цзысюань вернулся только что с того света, а не он сам.

-Эти вопросы должен задавать тебе я, - Чжиган был совсем близко, и еще сильнее бросалось в глаза то, какой у него нездоровый цвет лица, бледный, губы в синеву, и заострившиеся скулы, от чего шрам еще сильнее выделялся на контрасте. Что же с ним делали все это время?
Чжиган опять затряс его, впиваясь пальцами в плечи, и Цзысюань взял его за запястья, чтобы осторожно, но твердо отвести от себя его руки.

-Они меня что? - Переспросил, хмуря лоб, представив, как это может выглядеть со стороны, и чего мог надумать себе Чжиган. - Это не Вэнь Чжао отдавал приказ. Это какой-то из младших. За то, что запускали фонарики, отправил чистить отхожее место. Я после работ вымылся, и надевать обратно грязное не стал.

Он зябко повел плечами и оглянулся в растерянности. Да, в таком бардаке сразу и не найдешь одежду на смену. Накинул на плечи ханьфу, с которым до этого обнимался Чжиган и улыбнулся.

-Слава богам, что ты жив. Я уж начал отчаиваться свидеться с тобой в этой жизни.

Ничего себе, всего лишь отхожее место! Цзысюань внутренне возмутился таким беспечным словам. Да, ему это наказание в страшных снах будет сниться. Ужасное унижение и позорище! И запах, въевшийся под кожу!
Но, последующие слова, а тем более действия Чжигана его не на шутку перепугали.

-Эй, ты... чего? – Он пораженно замер, когда друг начал его ощупывать, гладить по груди и лицу. На мгновение ему даже показалось, что Чжиган тянется к нему с поцелуем, и дернулся, чтобы отстраниться, но тот, обессилев начал заваливаться без сознания, и мысли о неуместной, непрошенной и чрезмерной нежности мигом выветрились из головы.

-Чжиган! - Цзысюань подхватил его, не дав упасть на пол. – Плохо? Где болит? Что?

Убедившись, что Чжиган впал в беспамятство и побледнел будто бы от обильной кровопотери, и точно ничего ему не ответит о своем состоянии, Цзысюань понял, что пора бежать за лекарями. Все, что он мог сделать – это уложить поудобнее на разворошенные на полу одеяла и опрометью броситься за помощью. Что он и сделал, на ходу запахивая ханьфу на груди, и выскакивая на улицу.

Вэнь Цин как раз начинала рассказывать Ян Ли про меридианы, и для этого развязала верхнее ханьфу, чтобы раздвинуть нижние одежды и наглядно показать узлы скопления ци верхнего и среднего даньтяня, как к ним кто ворвался. Целительница не взвизгнула, хотя очень хотелось. Резко развернулась к вошедшему, одновременно запахивая полы верхнего ханьфу.
Красная точка на лбу и полинявший, но все еще различимый цвет одежд дал ей понять, кто к ним ворвался.
- Наследник ордена Цзинь! - чеканя каждое слово со злостью в голосе проговорила она.
- Быстро повернулся спиной. Четко, емко рассказывай, что с твоим другом, - когда Цзы Сюань отвернулся, поправила одежду и кинулась к столу, чтобы наполнить лекарскую сумку. Деве Цзян кивнула головой, предлагая следовать за собой и наблюдать за ее действиями.

Цзысюань крутанулся, отворачиваясь еще до того, как целительница отдала приказ не смотреть, и глаза крепко зажмурил во избежание. Меньше всего он ожидал увидеть полуголую Вэнь Цин в компании своей бывшей невесты. Рассмотреть, чем именно девушки занимались, он не успел, но, вроде как одна другую трогала за средний даньтянь.

-Молодой господин Цзинь Чжиган потерял сознание. Он очень бледный, и его колотит как в лихорадке,  - отрапортовал громким голосом, стоя к девушкам спиной. Странные слова и странное поведение друга тревожило его так же сильно как то, что он упал без сил на том месте.
-А еще мне показалось, что он бредит, дева Вэнь.

- Молодой господин Цзинь Чжи Ган вернулся? - Ян Ли вскинула изумленный взгляд на Цзы Сюаня. И быстро его опустила, потому что растрепанным и мокрым он выглядител слишком домашним, что для Ян Ли являлось синонимом слову "интимный".
Чувствуя грандиозную неловкость от создавшейся ситуации, девушка взяла коробку и засеменила вслед наставнице мысленно проговаривая "не наклонять".

Из домика в домик идти было недалеко. Вот только их могли заметить. Но услышанное про возвращение еще больше беспокоило и интриговало целительницу, и она решила разбираться со все по частям. Сначала нужно узнать, что с пропажей, которая знакома обоим ее спутникам.
- Сколько он отсутствовал и у кого был?
Последнее было несколько наивно. Но в первую очередь, Вэнь Цин не хотела слышать имени сиятельного дяди. Вэнь ЖоХань и его игрушки - к ним не стоило тянуть руки. Вообще никогда. Но не разворачиваться ведь сейчас... Если начала - надо делать. Хотя бы что-то. Можно рассказать Ян Ли, а дальше девчонка сама справится. И Вэнь Цин не так уж чтобы причем. Жалкое оправдание, но хотя бы видимость.

Упоминание беспорядка целительницу не задело. Она была готова с ноги заходить в домик к больному. А уж балансировать на горе вещей не сложнее, чем на камня посреди бурной речки. Справится. Только что же их ждало за дверью, что было с пациентом сейчас, когда она решительно, как хозяин домика совсем недавно, переступила порог.

Ян Ли, глядя в землю, шла последней. В домик она протиснулась тоже последней. Маленькое пространство и разбросанные вещи не давали нормально ступать.
Девушка выглянула из-за плеча Вэнь Цин и посмотрела на больного. Бедный юноша. Казалось, он в бреду, только не понятно по какой причине. Именно это сейчас начала выяснять дева Вэнь. Ян Ли оставалось только слушать и следовать указаниям.

Сообщение про Огненный дворец - было ровно то, которое она слышать совсем не хотела. Сжала руки в кулаки, чтобы не выдать дрожь и коротко кивнула, принимая информацию. Было заметно, как наследник пиона искренне переживает о друге. Это же Цзини! Зачем так сильно принялись за одного из них? что происходит в головах ее соклановцев?!
Вэнь Цин закусила губу, чтобы не заорать. Боль отрезвила, и она приступила к осмотру.
Ци у ЧжиГана была в таком смятении, а золотое ядро столь тусклое, что вызывало очень серьезные опасения. Способен ли этот красивый юноша (шрамы Вэнь Цин уж точно не смущали, она умела смотреть за них) действовать по собственной воле и стремлениям?

- Ян Ли, я проверила меридианы. Но сейчас я буду этого юношу раздевать. Отворачиваться или нет - решай сама. Целитель не воротит нос, а вот юная девушка имеет право на смущение, - стягивает одежды, исследуя цвет кожи, пульсацию крови в конечностях, сравнивает и изучает. Лицо с каждой минутой становится все непроницаемее. Внимательно изучает, ограничились ли внутренним вмешательством, или же есть внешние следы повреждений.

Целительница уже заподозрила, в чем может быть причина. Но теперь она в сложном положении. Она знает зелья, которые вызывают привыкание и наказывают мучительной болью, если не выпить следующее. От этой боли разум становится мутным. Теряется возможность выстраивать причинно-следственные связи, думать о разном. В голове обычно сидит одна-две навязчивых идеи - и больше ничего. Организм пациента сильно истощен.

- Начинайте убирать комнату. Нужно понять, в поисках чего он тут все перевернул. Этот бардак ведь не ваших рук дел, наследник Цзинь?

Янли покраснела щеками и отвернулась, а Цзысюань наоборот вытянул шею, чтобы рассмотреть, пытали ли друга или нет. Очень страшно было увидеть еще и следы пережитого насилия, но не смотреть и отворачиваться было бы слишком малодушно.
Худой, бледный, какой-то весь истаявший, ставший прозрачным. Вместо тренированных кубиков пресса у Чжигана теперь были выступающие ребра и впалый живот. Неужели, в Огненном дворце, или где он там был, его морили голодом еще сильнее, чем в лагере.
Каменное выражение лица лекарки ему категорически не нравилось. Не смотрят так на легкие и быстро проходящие болячки, но задавать вопросы под руку он опасался.

-Нет, не моих, дева Вэнь, - в другой раз он бы возмутился, и начал доказывать, что еще и за кузеном ходил и требовал, чтобы тот ставил сапоги у входа, а ханьфу не разбрасывал, а вешал на гвоздь, но сейчас это было совершенно не важно.
Послушно начал собирать разбросанные по комнате вещи.

-Я не знаю, что он мог бы искать, в первую очередь по возвращении. Может быть, что-то из личных вещей.

Посмотрел на Янли, вызвавшуюся помогать с беспорядком и кивнул. Он не любил, когда чужие люди трогали его вещи, но, почему-то мысль о том, что это будет делать дева Цзян, не вызывала внутреннего противоречия и возмущения. Ей было можно.

Ян Ли медленно и аккуратно складывала вещи, размышляя о предмете, который мог искать Чжи Ган. Изредка она бросила взгляд на Цзы Сюаня. Тот переживал, дергался. Я бы тоже себе места не находила, случись такое с моими шиди... А что, собственно, случилось?
Именно этот вопрос задала ей Вэнь Цин, после того, как коротко и сухо изложила результат осмотра. Ян Ли растерялась, совершенно не представляя, что ответить. Она впервые видела пациента с подобными симптомами. Однако, говорить прославленной целительнице "я не знаю" было недостойно. Пусть будет ответ, даже если и не правильный.  Девушка оставила уборку и подошла поближе:
- Как вы и сказали, молодой господин подвергся воздействию яда. Судя по тому, как организм истощен, это действие было длительным настолько, что заменило пищу. Не было условий для восстановления сил. Скорее всего, сознание тоже повреждено. Молодой господин Цзинь говорил о бреде.

Ян Ли заняла место отошедшей Вэнь Цин. Она поправила покрывало и вгляделась в лицо Чжи Гана, пытаясь прочитать о болезни чуть больше. Пациент дернулся и запястье девушки оказалось в тисках его пальцев. Она сдавлено выдохнула, испугавшись этого неожиданного порыва. Но вырываться не стала. Села на колени рядом и положила ладонь свободной руки на лоб юноши. Рука Ян Ли была прохладной и ласковой.
- Молодой господин, - мягким, спокойным голосом произнесла девушка. -  Я поищу то, что вы просите, но вы должны отпустить меня. Пожалуйста....
Неужели это оно??.. Неужели он просит запретное лекарство?..
Ян Ли слышала о травах, подчиняющих себе и разрушающих жизнь, однако, слышала вскользь и никогда не сталкивалась.
Как сказать об этом Цзы Сюаню?.. Теперь я понимаю, почему дева Вэнь медлит. Выносить приговор пациенту для лекаря невыносимо. 

Отредактировано Jiang Yanli (2019-06-25 20:57:49)