Прежде, чем пасть ниц, Яо отследил как слегка поморщилось лицо главы ордена Цзинь. Это легкое недовольное движение заставило мальчишку мгновенно собраться и подключить все чувства.
Почему вместо Верховного заклинателя здесь мой отец, почему он вообще здесь?

- Я безмерно счастлив вашему визиту, глава ордена Цзинь, чем ваш скромный слуга может служить вам? - вежливо поинтересовался Мэн Яо, вставая, но не разгибаясь продолжил прятать лицо за сложенными ладонями.
- Простите, что предстал в таком виде, чем оскорбил ваши глаза, - громко произнес он, исчезая за ширмой.
Одевался он быстро, так быстро, как, пожалуй, даже никогда не раздевался. Ждать пришлось недолго.

Вышел, облаченный в изрядно потрепанный, но чистый и залатанный лагерный костюм, в котором ярко выделялись цвета ордена Не. Яо снова склонился в поклоне, почему-то руки дрожали, а сердце стучало где-то в груди.

Яо сел напротив, тут же откупоривая кувшинчик с вином и наливая в плошку Гуаншаня, после в свою.
Как много времени прошло с нашего последнего разговора, отец, как мало времени прошло с него, а так много всего изменилось.

Золотистые глаза наблюдали за мужчиной из-под полуопущенных ресниц не нарушая приличий.
- Да, я прекрасно помню наш последний разговор, глава ордена Цзинь. Я выполнил часть ваших просьб. Я стараюсь выжить всеми возможными средствами и я подружился с молодым господином Не, - он пододвинул к мужчине тарелку с сухими фруктами, - Обучение проходит согласно плану, составленному солнцеподобным Верховных заклинателем и его сыновьями. Мне удалось победить в одной из Ночных охот, правда, не без последствий. Я научился полоть грядки.
Тут Яо на мгновение задумался и вскинул глаза, - Узнал как можно пытать людей.

Кажется, глава ордена Цзинь чуть расслабился. Яо тут же подхватил горшочек и снова щедро плеснул вина в его чашечку.
- В лагере происходит то, что обычно происходит в воспитательных лагерях, когда одни люди воспитывают других порой жесткими методами. Особенно, эти методы бывают болезненны, потому что те, кто воспитывают много старше тех кого воспитывают, вдобавок, воспитываемые оказываются без каких-либо средств защиты перед опасностями в которые их кидают.

Выдав эту явно не по-человечески замысловатую фразу, Яо поднял чашечку и опустошил ее, после налил еще.
- Меня никто не учил напрямую, но ведь вам известно, что я очень охоч до новых знаний, и волей-неволей запоминаю все, что когда-либо видел, глава ордена Цзинь, - Яо поклонился, - Недавно я видел как один высокопоставленный господин приварил, если можно так выразится к куску льда юного заклинателя, а после надругался над ним, приказав мне держать его за руки, пока происходит действо, - вино помогло выровнять дыхание и заставило расслабиться, не дав крови мешать в ушах невнятным шумом.

Кажется отец вскипел или Яо только показалось, на красивом и довольно юном, несмотря на возраст лице, ничего нельзя было прочесть, только услышать дыхание, ощутить сбившийся ритм, уловить изменения в голосе.
Разве вы не знали, глава ордена Цзинь, что Безночный город славится своими пытками слух о которых гремит почти по всей Поднебесной.

Запястье оказалось в плену цепких, тонких и крайне сильных пальцев. Яо подался к лицо отца, смотря в глаза так напоминавшие собственные, все равно, что смотреть в воду или зеркало.
- Я не знаю всех ли привозят сюда за этим, глава ордена Цзинь, - тихо заговорил Яо не разрывая контакта с золотистыми глазами впитывая их цвет, боль и страсть, - Чему? Тому, что я и так уже знал, - коротко ответил парень и добавил, - Еще терпению и умению затаиться, приняв данное как должное, чтобы потом использовать.
Это был честный ответ, витиеватый, но честный.

Отец выпустил запястье оттолкнув будто в его руках была ядовитая змея. Яо отстранился и погладил свободной рукой запястье, что хранило отпечаток чужой хватки.
Он молчал, пока Цзинь Гуаншань пил вино, а потом вздрогнул услышав приказ.

Вот, значит, как. Чтобы муж вашей племянницы остался здесь навсегда, но почему? Чтобы здесь навсегда остался тот, кого вы познали чуть больше, чем положено тестю или как оно там называется?
- Если я прослежу правильно, - Яо чуть споткнулся, но вдохнул побольше воздуха, унимая сердцебиение, и делая полную ставку, - вы признаете меня своим сыном?

Движения были столько молниеносны, что Яо оставалось только зажмуриться, как в детстве, ведь тогда всегда помогало зажмуриться, чтобы спрятаться от опасности, а еще одеяло, натянул и нет тебя. С кем-то другим Мэн Яо не стал бы предаваться ностальгии по детству, но Гуаншаня он считал отцом, поэтому зажмурился. Холодная поверхность столика замерла возле щеки. Шлюхин сын. Конечно, шлюхин сын, сын шлюхи с которой вы несколько месяцев делили постель и боготворили ее.

Горячее дыхание стукнуло в ухо, Яо напряг все мышцы, вслушиваясь в слова.
Легкий удар о поверхность столика и свобода. Маленькая давалка отозвалась нехорошим послевкусием, откладываясь на будущее, нехорошее будущее для отца.

Лицо окрасила улыбка, руки потянулись к кувшинчику, наливая  ему еще.
- Как скажете, глава ордена Цзинь, - выдох и продолжение улыбки, понимающей, доброй, открытой.

Я думал сделать так, чтобы вы сочли его мертвым, для пользы дела я изучал меридианы в которые можно воткнуть нож без вреда для тела, но раз ваше желание поменялось, остается только следовать ему. Маленькая давалка говорите? А вы какая?

Яо снова оказался близко-близко с лицом человека, которого ненавидел и можно сказать любил, которому мог бы простить многое, который прикоснулся к щеке и потрепал ее.
Защита, которую мальчишка упорно собирал по кускам после посещения Безночного города, дала трещину. Он даже уже пожалел, что подумал о Цзинь Гуаншане столь неподобающие вещи.

Яо подался ближе, вспоминая как в Благоуханном дворце отец позволил себя обнять, как гладил по голове. В горле образовался непрошеный больной комок, рвущийся наружу. Яо сглотнул, запихивая его поглубже.

Шея под рукой Цзинь Гуаншаня была напряженной и дрожала, мальчишка вжимался в лоб, понимая, что его бастионы снова пали к ногам этого человека. Сын...
Парнишка захлебнулся очередным вздохом и вцепился в плечи мужчины.

- Я не подведу, - сипло ответил он, и тихо добавил, -  отец. Я понимаю, что надо чем быстрее, тем лучше, каков крайний срок ожидания цветущей сливы?

Яо начал задавать вопросы, чтобы отделаться от жгучей боли в груди.

Ласка и забота длилась недолго, Яо снова остался один посреди океана, который предстояло вычерпать ложкой.
Мужчина поднялся, мальчишка тут же упал в вежливом поклоне.

- Я выполню вашу просьбу, глава ордена Цзинь, - звонко и слегка экзальтированно выкрикнул он в спину отца и тут же подскочил на ноги, увидев как тот пошатнулся, споткнувшись о подушку. Яо успел подставить плечо, не дав Гуаншаню упасть.

- Вас проводить? Где вы остановились? Почему вы здесь? - посыпались наглые вопросы, продолжающие исцелять.