- Это будет огромное удовольствие и большая честь для меня, молодая госпожа Цзян, - Хуайсан поклонился, оставил циновки на пороге, кинул нетерпеливый взгляд на закрытые двери - ох, только не умри там, дурачок, хоть бы все было хорошо, что же за талант попадать в переделки! - и, почтительно повернувшись к деве Цзян лицом, медленно пошел вместе с ней по тропинке, ведущей к палаткам.

- Думаю, моя госпожа, спрашивать о том, трудно ли вам здесь и не скучаете ли вы о доме, было бы верхом банальности, потому лучше давайте так: какой был ваш любимый праздник в Пристани Лотосов? Мы, в Нечистой Юдоли, не так уж часто что-то праздновали, но день почитания предков, конечно, самый красивый: гора, на которой расположена крепость, вся поросла кленами, и в сентябре они алеют, как будто вся гора объята пламенем. С утра начинаются состязания мечников и лучников, а на закате адепты, несущие факелы, поднимаются к вершине горы, чтобы почтить основателей ордена. Факелы там и остаются, горят ярко всю ночь, теряясь среди красной листвы, но духам становится тепло. Когда все выпьют, танцуют очень простой, древний танец: все хором шагают и хлопают ладонью по щиту, снова и снова, и музыка сотен ног и сотен рук звучит так же громко и грозно, как барабаны, отбивающие ритм осадного устройства. Я не очень люблю то, что называют "суровой красотой", - Хуайсан вздохнул и улыбнулся, - но этот праздник действительно впечатляет.