Меня радует, даже когда ты говоришь невпопад, неверные, задевающие, или мечтательные слова, Вэй У Сянь. Очень надеюсь, что твоя аскеза не продержится долго, Вэй У Сянь.

- Это очень страшные слова, эргэ. Я услышал их и требую, чтобы ты, во-первых, снял сапоги, если собираешься и дальше топтаться по моей одежде. Во-вторых...

В обещанном "ничего" было слишком много жизненно необходимых Лань Чжаню вещей. И при этом категорически неотделимых от Вэй У Сяня. И его новой взрослой жизни.
На них претендовать больше было нельзя даже в желаниях.
- Во-вторых... Когда придёшь в следующий раз, дождись меня. И клади на место то, что не собираешься уносить.

Сказал, и стало легче.

- Да... И как не противно его пить, если ты знаешь, чьё оно!.. - возмущенно отвлекся Ван Цзи, и даже отвернулся от неблагодатного горшка, - Я... отвык от того, что письма могут теряться по дороге. Понял, что ты получил его и не отвечаешь, потому что мой приезд стал неудобен. Даже если тебе так не казалось - теперь выходит, что так и было. Мое письмо, признаться, не соответствовало приличиям двух достойных кланов. В рукаве, на котором ты сидишь, есть сушеная паприка. В бумажном конверте.

Ты бы, наверное, ведь не хотел подобным образом, неожиданно, познакомиться с моей, например, избранницей, приехав ко мне в гости...

Пересказать письмо другими словами не представлялось возможным. Ван Цзи нахмурился.

- Просто написал, как я скучаю, и как планирую провести время в гостях. Мне не хотелось прямым текстом говорить, что я ни на сколько не считаю тебя виновным в... наших проблемах, поэтому - всякие мелочи о подготовке поездки, вопросы, что-то о Снежке и воспоминаниях. Неважно. Даже сам тон его был ...неприличным. Как мне теперь кажется. Было очень глупо отправлять такое в Пристань Лотосов. Если, например, его получил ваш глава клана... Я думаю, что в этом и была ошибка: мне не стоило обращаться к тебе так... словно я имел на все право. Словно непременно будет ответ. Это был хороший урок. Тот же самый, что в детстве, не правда ли? А я все так же тщеславен - и даю невыполнимые обещания...

- Ты ...прав.

От ощущения такой близкой разрушительной ярости Лань Чжань зажмурился и потер лоб. Было совершено непонятно, как её остановить, и должен ли он это делать, если ничего не может предложить взамен. Я не хотел тебя обидеть, Вэй  У Сянь.
...
Не хотел ли?

Ван Цзи сидел, не отпуская безымянную флейту с бусиной из музыки ветра - последней вещи из сожженного дома, долго и молча. Пить вино больше не хотелось. Видеть сочувствующие и понимающие лица тоже.
В дыры на своде палатки было видно только темноту, но это и к лучшему.

Ван Цзи собак не замечал. Не заметить заклинателя из клана Цзян в своей маленькой палатке было сложнее.
- Приветствую. Меня зовут Лань Ван Цзи. Вы знаете адепта по имени Вэй У Сянь? Он оставил мне вино, потому что я попросил попробовать, и я не уверен, что это подарок. Может быть, вы спрячетесь здесь от того, от чего прячетесь, а взамен окажете мне услугу и передадите этот горшок...

- Да, я попробовал его. Говорят, это большая ценность, для тех, кто любит забродившие соки и мутить собственный рассудок. Ведь в лагере почти ничего из прежней жизни не достать... Хозяин щедрый человек и не пожалеет глотка, если вам нужно согреться. Хотите?

Ван Цзи смотрит на горшок с сомнением и даже неприязнью, и думает, как бы так сразу достичь опьянения, но не нарушать принципов.

Адепты ордена Цзян, оказывается, не все грубы и порывисты.
- Хорошо. Как-то раз я... мгм.

Ничего интересного и одновременно приличного не приходило в голову, и Ван Цзи даже показалось, что жизнь его прошла мимо, однако эту мысль он быстро отогнал, взяв горшок у гостя и сделав глоток. - Как-то раз... подрался в библиотеке.

Лань Чжань широко открыл глаза: бунт! Настоящий бунт! Жизнь нового знакомого была так интересна, а своя... Это весьма достойно, но мы тоже не лапшой шиты! Отнял горшок.
- Я...

Что сказать? Переписывал трактат о благочестии четырнадцать раз? Помогло?
Мне сломал ногу лично Вэнь Сюй? Какой стыд.
У меня есть кролик? И где он.
Мои дядя и брат тоже мятежники! А ты тут при чем.

- Я...
...Небеса, неужели правда и похвастаться нечем? В голову не шло ничего нестыдного, что нефрит сделал бы сам. - Хочу умереть. Ещё вина... Цзян Шу?

Лань Ван Цзи не знал, каким должен быть вкус. И приятного не ждал, делая ещё глоток.
- Путь заклинателя - не ровная дорога к Храму, - кивнул он сочувствующе, - И... Вы об этом жалеете?

- О нет, вовсе нет. Скорее это я оставил того, кто ждал и верил. И чувствую, что это ужасное преступление. Очень жаль, что это произошло и с вами. Прошу прощения... - Ван Цзи печально склонил голову.

На этом месте что-то все же показалось нефриту странным. Но выбор был небольшой: или он ударит себя по лбу и потеряет сознание в палатке с невесть кем, или его физическая ловкость останется на уровне нетрезвого младшего адепта. С шансами забыть все, что слышал.
- Цзян Шу... Это ваше имя? На самом деле?

Ван Цзи выпил: не спать стало труднее, и даже просто сидя держать прямую спину.
- Тигр, тигр... Что-то я упускаю. У вас точно есть талант ...собеседника. Избавить от себя - худшее наказание, что мы можем готовить тем, кто не в нашей власти. Я вовсе не хотел оставить друга, просто хочу слишком многого, но неловок и не привык бороться. Теперь я хочу для него счастья хоть на другом конце света, и пусть даже без меня. В остальном он меня так часто бесит, что вряд ли это наскучит... И что же, с тех пор вы так и не нашли того, кому станете нужны? Сколько лет прошло?

Ван Цзи допил вино и поперхнулся последним глотком.
- Уже не помню той поры, да, - темнота совсем кружилась, и что-то дурное творилось с течением ци, - Но если они не заметят и этого, то тем более не те, чьё предательство должно тебя ранить. Ранит тот, кто... кто... да никто, кроме тебя самого. Не надо выдумывать долги. Потому... А потому, что или они никто тебе, или ты им, или все простить. Можно. Ты же нне настоящ. Горшок передать.

Сказав это, Ван Цзи остался сидеть, глубоко заснув, и в полной убежденности, что этого разговора вовсе не было, иначе чем в его воображении.