Когда Мэн Яо въезжал в ворота Нечистой Юдоли, он был преисполнен надежд и радостных предвкушений.

Но все оказалось не так легко и просто, как представлялось. Управление внутри огромного ордена не шло ни в какое сравнение с тем, что он делал в борделе при матери. За этот месяц пришлось перелопатить огромное количество документов, и свести в одну единственную книгу доходов и расходов. Осмотреть множество пустующих помещений, распределить закупки, утрясти расписание, бегая за деятельным господином Не, решившим за раз сделать все и сразу.

Мэн Яо почти не спал и мало ел. Вдобавок ко всему в Нечистую Юдоль просочились слухи о том, кем была его мать и некоторые адепты не желали признавать нового помощника, сетуя на то, каким был замечательным предыдущий, хороших кровей и уважаемых родителей, а этого сюда привезли не иначе от помутнения разума.

Сердце Яо рвалось на части, а порой опускались руки, но он не позволял этого показывать никому, особенно Не Мин Цзюе. Он всегда был рядом, с неизменной улыбкой на бледном лице, приготовленным горшочком вина, вкусным мясом и большой бухгалтерской книжкой под мышкой. Правда, за это время он так и не смог понять господина Не. Что им движило, кроме чести и прямоты? Кого он любил, кроме брата? Чего он хотел для себя, а не для ордена? Были ли у него слабости, кроме употребления вина, которое его брало не всегда?

Особым пунктом для беспокойства являлось черное пятно, прятавшееся под длинными волосами воина и растекавшееся неприятной кляксой по лопаткам.

Известия из Облачных глубин оказались трагичными и Не Мин Цзюе переживал их крайне тяжело. Яо был опечален состоянием своего главы, но также беспокоился о том, как там Чин Чин, как Вэнь Нин, Не Хуай Сан, Цзян Чэн, Вэй У Сянь, Ланьские нефриты, родной братец в конце концов и тот адепт, которому пришлось подбить глаз. Имен погибших в письме не было, кроме указания на смерть главы ордена и кого-то, кто погиб еще.  Лань Си Чень будет хорошим главой, но как же ему, наверное, сейчас тяжело.

Парнишка опьянел быстрее Не Мин Цзюе, поэтому, когда тот убрал хвост на бок, не скрываясь пялился на изуродованную шею.
- Оно все чернее и чернее, - проговорил Мэн Яо, коснеющим языком, - Неужели так и не найдено средство? Но вы хотя бы знаете, где его получили?

Парнишка встал и осмелев от опьянения, коснулся пальцем почерневшей кожи, - Я не хочу, чтобы главой Цин Хэ Не становился ваш брат, господин Не, при всем моем... уважении.

Да уж, пойло было что надо, пока Мэн Яо его варил, стоило больших усилий не остаться без завтрака самому. Пробовать на вкус он даже не решался, хватало запаха. Однажды, Не Мин Цзюе даже приложил его пинком, когда он в очередной раз принес эту отраву, но Мэн Яо все понимал и продолжал таскать ненавистный отвар.

Мне кажется отец не хочет делится знаниями. Не могу объяснить почему мне так кажется, возможно воображение.

Палец превратился в ладонь, которая погладила лопатки так, словно пыталась излечить проклятие наложением рук.
- Я понимаю, что выбора не будет, но я не хотел бы, чтобы он наступал так быстро. Вы должны жить и жить, господин Не, без вас... Без вас не будет того образа жизни и тренировок, которые мне так нравятся, - к ладони присоединилась вторая и легкими движениями пальцев Мэн Яо принялся разминать спину Не Мин Цзюе, - Боюсь, молодой господин Не приведет орден к упадку.

Или не приведет, уж больно он себе на уме, но то, что порядки здесь будут иные, это к провидцам не ходи.

- Может стоит отправить гонцов по монастырям в поисках ответа?

Яо совсем обнаглел и чуть-чуть раздвинул ворот ханьфу, немного больше, чем позволяли приличия, оголяя шею. Пальцы принялись сильнее мять затвердевшие от горестной позы мышцы.
Кажется, ты сказал что-то не то, Мэн Яо. Но ведь господину Не нравится, когда не лукавят или ты снова ошибся в его отношении?
Не Хуай Сан не сможет зачать, просто потому что... Яо передернул плечами, предпочтя не развивать мысль дальше.

- Если молодой господин Не оставит меня при себе, я помогу ему справиться с хозяйством.
Или не помогу, потому что не собираюсь задерживать здесь дольше, чем расплачусь перед вами за доброту.

- Напомню, господин Не.
Пальцы сильнее и сильнее мяли мышцы. - Хотите я поиграю вам на гуцине и развею вашу тоску? Может быть еще вина?
Яо неловко оступился, несмотря на всю логичность и стройность разговора, в голове у него шумело от выпитого.

Яо поправил ворот одеяний Не Мин Цзюе и подал тубус, сам присел напротив. Когда на столе появилась карта он с легким сомнение воззрился на хозяина, потом снова на карту.
Фигурки были очень красивые, он взял одну, покуртил в пальцах, она показалась похожей на господина Не.
Отличное он выбрал время для того, чтобы выстраивать защиту Юдоли, особенно от меня, я же пьян.

Парнишка почесал затылок и уставился на карту, сжимая в кулаке фигурку.
- Я бы выставил по периметру, в первую очередь тех, кто слабее. Понимаю, что они умрут первыми, но у них есть шанс измотать врага. Вот сюда и сюда.
Он поставил в паре мест нефритовые фигурки.

- Затем во внутреннем круге тех, кто сильнее, внутри самых сильных, если, конечно, враг не поляжет на вот этих, - во внутреннем кольце оказались серебряные фигурки, - в случае чего самые сильные могут оказать помощь средним.

Яо опять почесал затылок.
- Еще бы вот тут я оставил смешанный отряд, - он ткнул пальцем в небольшую дугу на воротах, - и вот тут, - палец переместился в противоположную сторону, обрисовывая подкову. В центре он осторожно поставил фигурку, что до этого грел в руке.

На войне никто не будет разбираться, где пушечное мясо, а где нет. Отчего-то в голове всплыла фраза из одного трактата, прочитанного во время инспекции местной комнаты, похожей на библиотеку.

- Вы растите воинов, господин Не, которые, если на то будет воля богов, встанут плечом к плечу туда, куда вы прикажете.
Я вот точно встану, хотя пушечным мясом быть не хочу.

Парнишка склонился над картой, изучая "слабое место" своего нынешнего дома. 
- Почему оно слабое? Можно же завалить подходы, а в случае осады спустить туда людей и вывести к морю.
Структуры подземелий и ходов Мэн Яо не знал, но по логике, если они естественного происхождения, то могли бы быть полезны. В любом случае он жадно запомнил всю карту до мельчайших точек, а также сказанное Не Мин Цзюе.

В чашки полились очередные порции. Кажется, эта будет совсем лишней, но не выпить за младшего нареченного брата господина Не, парнишка не мог. Он осушил чашку и поставил ее на стол с легким, неловким стуком.
- Пусть ему выпадут годы. Долгие, - Яо икнул и прикрыл рот, - скучаю, - выдал глухо, вздыхая, - по Чин Чину, Цзян Чэну, Вэнь Нину, Вэнь У Сяню, молчаливому Лань Ван Цзи, по вашему брату...
Яо немного скис, подперев рукой щеку и углубившись в воспоминания, - Но я, надеюсь, у них все хорошо...

Какая интересная подробность, господин Не, а если о ней узнет кто-то еще, тот кому это может быть на руку? Вы часто рассказываете о таком?
Мэн Яо потянулся за челкой следом, не удержал равновесие и уткнулся лицом в грудь Не Мин Цзюе, завозился, пытаясь встать.

- П-п-простите, господин Не, я случайно, - пробормотал он, покраснев и смутившись этой ласке. Не Мин Цзюе порой оказывал ее, когда думал, что их с Не Хуай Саном никто не видел, но чтобы так же к Яо. Это случилось впервые.

Яо выпутался из невольных объятий и кивнул, вставая, его повело.
- Мгновение, господин Не, - сбив по дороге пару подушек, он вытащил из сундука еще один горшочек и вернувшись тем же путем, поставил его на стол, звякнули плошки.

- Дом будет готов, господин Не, и еще надо будет, - парнишка потер лицо ладонью, - написать в монастыри.
Больше не пить так, ты теряешь контроль, Мэн Яо, это плохо для той цели, что ты преследуешь.

- Спокойно ночи, господин Не, - Яо поклонился и чуть не вписавшись в косяк, вышел из комнаты.

Яо продолжал исправно служить, иногда деля обязаности и помогая также приехавшему младшему господину Не.
Ночные охоты он очень любил, по полной пытаясь запомнить все, что делал Не Мин Цзюе, учился управлять мечом, использовать ци и потихоньку тренироваться с новыми видами оружия. Также не забывал бегать по утрам, с утяжелением или без, по долгу терпеть холод и неудобные положения. Еще немного подрос и окреп.

Иногда подглядывал за тренировками молодого господина, которые давались тому плохо, но не сказать, что испытывал к нему жалость. Временами пытался унять Не Мин Цзюе, когда тот взлетал на сабле своего гнева, это не всегда получалось, тогда господин Не наказывал Не Хуай Сана и доставалось даже Мэн Яо, полезшему под горячую руку.

Однажды, в конце зимы, после очередного провала Хуайсан-сюна и его наказания, Яо шел по коридорам, проверяя наличия масла в светильниках перед отходом ко сну и вдруг словно споткнулся возле дверей покоев главы ордена. Что заставило его подойти к плотно закрытым створкам и приложить ухо, он бы не объяснил и сам. Постояв так некоторое время, Мэн Яо понял, что его щеки пылают, а горло перехватил неприятный комок.

Вот значит как.
Отлипнуть от дверок оказалось сложно, но он себя заставил и исчез в полумраке коридора.