Проклятие Всех Путей |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Проклятие Всех Путей » Архив II арки (Осень) » Старик на границе потерял лошадь.
**Старинная китайская идиома о том, что все в заклинательской дораме ведёт к горю и страданиям: и удачи, и изменения, и верность, и справедливость, и просветление, и доброта, и мужество, и особенно правда.
Лань Ван Цзи караулит Цзинь Цзи Сюаня ранним утром на крыльце его дома в лагере, чтобы ничего ему не рассказать.
К утру было ясно одно: Цзы Сюань вернулся из Безночного Города, а Цзы Сюнь и Вэнь Лиу - нет. Домики и дорожка перед ними пустовали, особенно в пять утра, когда Ван Цзи проснулся, отжался и сел с кувшином воды, из которого продолжил завтракать, на ступени дома Цзиней. Прислонившись к перилам, он мог некоторое время поразмышлять о тлене, и тупике существования, выход из которого все равно только в созидательном труде и благотворительности.
Выходило достаточно жалко. Кому станет лучше оттого, что Вэнь Чжао не самый удачливый насильник в лагере? Почему это не так сильно беспокоило на три дня раньше? Нет ответа. Птицы поют.
Каждое пробуждение в этом лагере было ужасно и мучительно. Особенно раздражало то, что проснулся Цзысюань от того, что замерз. Нужно было доставать себя из-под одеяла и начинать существовать. Умывание холодной водой одновременно бодрило и заставляло еще сильнее ненавидеть весь мир. Но, за ней еще нужно было сходить. Раньше хотя бы была сладкая мысль, что можно отправить с этим поручением кузена. Впрочем, только мысль, до претворения ее в жизнь редко доходило. Цзысюнь по утрам ныл еще горше, чем это делал сам Цзысюань.
-Молодой господин Лань?!
То, что в половину шестого утра он открыл дверь домика, и споткнулся о господина второго нефрита, не добавило ему человеколюбия.
- Прошу прощения, молодой господин Цзинь, - как-то иначе планировал свое обращение Лань Чжань, но человеколюбие заразительно. Отступив на шаг, он поклонился, сведя рукава, и заметил, что Цзинь Цзы Сюань выглядит нездоровым.
- Ван Цзи с не приятной беседой, и если вам хуже обычного, лучше её отложить. Хотите воды?
Цзысюань коротко поклонился в ответ. Скорее даже просто обозначил поклон кивком, чем поклонился.
-Я в своем обычном состоянии, молодой господин Лань, не стоит беспокоиться. Если вы с ночи караулите меня у порога, то беседа явно на важную тему, которую уместно было бы отложить, только в том случае, если бы я был при смерти.
Потер лицо ладонями, проигнорировав предложение выпить воды, и указал жестом на открытую дверь.
-Прошу вас. Внутри хотя бы не дует.
Неловко было представлять свое дело слишком важным.
- Я всего лишь рано встаю. Простите за суету. Мне нужен совет.
Он прошёл в дом, там сделал несколько ещё шагов к подобию окна, поставил на него кувшин и развернулся, чтобы свет падал сзади. - Один мой знакомый заклинатель... оказался поутру обязанным одной юной деве из благородной семьи. Со всей силой юности. Вероятно, он не женился бы на ней, даже если бы её семья последовательно передушила у него на глазах всю его семью, а также всех в ближайшем тренировочном лагере. Так ему казалось. Этот адепт счел, что сохранить близость в тайне это единственное, чем он может и должен... ей помочь. Но дева оказалась непроста. Вскоре о случившемся знали подружки и соседи. Через несколько дней - чиновники и главы кланов. Стоило виновному задуматься об увядшей липе, как еще двое взяли на себя такую же вину, девица признала обоих, и строгий судья спросил ...не был ли наш дурак третьим. На ваш взгляд, молодой господин Цзинь, какая из ошибок была самой большой...
Лань не то что бы совсем не спрашивал. Но так безжизненно спрашивает алкоголик наутро, не он ли сломал забор.
Цзысюань прикрыл дверь за гостем. Стоило тщательно охранять тепло внутри домика, и так из всех щелей тянуло по полу.
Господин Лань не стал ходить вокруг,да около, обсуждая сорта чая и стоящие нынче погоды, сразу вывалил то ли чистосердечное признание, то ли призыв ему, запутавшемуся бедняжечке, посочувствовать и пожалеть.
Спокойно выдержать рассказ о допущенных ошибках не было никакой возможности.
Абсолютная беспомощность под слоем из злости заставляла сжимать пальцы в кулаки и кривить губы в ухмылке, напоминающей хищный оскал, полный острого предупреждения.
-Самая большая ошибка вашего приятеля, молодой господин Лань, в трусости и надежде, что если смолчать, и притвориться, что он ни при чем, то все рассосется само собой, будто бы ничего и не было. Еще одна ошибка в избегании ответственности. Конечно, проще подождать, когда вину на себя возьмут другие, постояв в стороне с видом непревзойденного праведника! Это так просто, когда есть белоснежная репутация под цвет одежд!
От гнева его ломало похлеще удара в солнечное сплетение, похлеще сбитых в мясо костяшек, выламывало полностью, отчаянно от того что подставивший его и кузена сейчас спрашивал про величину совершенных ошибок.
Ван Цзи опустил лицо, укладывая ответ в голове. Все правильно.
- Не очень просто. Особенно, когда другие рядом ведут себя более достойно. Когда заклинатель мог сказать слово, было уже поздно. Все праведники пожертвовали собой, защищая друг друга от того, что признанием только отяготилось. Ему же оставалось только умножить общий позор, но не вернуть назад. Если бы он знал, что огласка неизбежна, он бы сдался в первые же минуты хозяевам лагеря с рассказом о своём успехе. Что мужчине за урон от того, что женщина уступила? Разве это его проблема, если не брать во внимание частный случай одежд, ведь я слышал... Теряет только она. Ущерб весь ее. Ее можно было защитить и огласки избежать, не ради него. Но она жертвовала иначе, и это стало ясно только на дознании.
Неожиданно для себя, и не по плану, Лань Чжань дрогнул и встал на колени.
- Вы вправе, и ущерб необратим, я прошу у вас прощения. За вас и за вашего кузена. Хотите, чтобы я пришёл лично к Вэнь Лун Нюй и рассказал правду? Случится то же самое, что случилось бы тогда: она посадит меня в яму, сверху которой сядет лично, до тех пор, пока все не удастся свалить на того, на кого она хочет. Простите, что не смог заступиться за вас. В ордене Лань есть люди сильнее и чище, им проще сохранять лицо, чем тем, кто выйдет отсюда. Прошу вас не судить о них в будущем по чужим преступлениям.
Задержав дыхание, Ван Цзи опустился лицом в пол. Глаза должны успеть высохнуть, и с чрезмерной реакцией нужно поскорее справиться.
Вид коленопреклонного, а в следующий момент уже и распластанного по полу Лань Ванцзы заставил кровь бешеным потоком стучать в висках, выводя из себя окончательно.
-Просите прощения?! Конечно, отчего бы сейчас не попросить прощения, предлагая запоздавшее решение?! Теперь это совершенно безопасно! Никакими последствиями вам не грозит, да, молодой господин Лань? Знаете же, что я не соглашусь с таким предложением. Да и толку от него сейчас!
Какое простое и изящное решение облегчить душу. Прийти, покаянно повиниться и попросить смиренно прощения, сожалея о своей вине.
Передышки в смирении хватило, чтобы успокоиться. Ван Цзи поднялся на колени и открыл рот. И постепенно к концу речи встал, так и не глядя Цзиню в глаза.
- Просить прощения... И это тоже правда. Но это единственное, что в моих руках, и что я могу здесь сделать сам. В этом месте - нет логики, нет справедливости. Следствия не зависят от причин, и ничего нельзя избежать, иначе, чем приняв их правила, в которых все искажено.
Если вы считаете, что кто-то из нас был обязан отвечать старой ведьме, с кем делит весну, вы стоите на краю болота. Никто не был. И никогда не будет.
Здесь, к примеру, сурово накажут за попытку побега. Но по закону мы имеем право бежать. А тот, кто накажет бегущих - преступник. Мы имеем право не отвечать, а принуждение не означает их права на ответы. Мы уступаем не закону, а беззаконию, и страху. Не суди меня по их мерке, Цзинь Цзы Сюань, потому что я ее не признаю.
Быть должным только потому, что иначе накажут - это способ нас запутать, но он не должен затенять то, что этот долг ...дерьмо собачье. Что до заботы о других - моё признание могло вам помочь, но могло и увеличить безумие. Я уже пробовал, и чаще становилось хуже. Здесь умело обращают в зло любой выбор. Только задним числом кажется, что "могло бы быть не так плохо" значит - "могло бы быть лучше". Нет, это значит то, что мы увязли. Любая служба, где есть гарантии ненаказания, скоро покажется нам небесами. А потеря норм через боль и бессилие - поводок, на котором нас к этому ведут.
Лань Чжань волновался о том, что в гневе Цзы Сюань его все-таки не поймёт. Дядя иногда и без гнева не понимал. Он слегка запаниковал и попытался повторить то же самое, но без риторики:
- Где-то есть прежний закон, и его никто не отменял. Исходя из него, за свой выбор я прошу у вас прощения. Но чего бы вы сами хотели от виновника?
Цзысюань перестал слушать демагогию примерно на пятом предложении и оскалился. Для него вся эта речь сводилась к тому, что вместо того, чтобы признать, что виноват, Ванцзы старательно перекладывал ответственность на всех окружающих, убеждая в том, что просто так сложились звезды, а он со своим высшим мерилом продолжает стоять в белых одеждах и в сторонке.
А раз его вины тут нет, то он может попросить прощения, и Цзысюань должен его простить просто потому, что так положено. Ведь если кто-то извиняется, то невежливо будет его послать к Желтому морю и дальше.
Уже не думая, не чувствуя ничего кроме кромешной ярости на это пустое бла-бла-бла, не глядя, замахнулся и ударил кулаком в лицо, только в последнюю миллисекунду передумывая бить, но в удар уже была вложена вся сила.
Можно было бы попытаться уйти от удара, и в другом случае Ван Цзи бы непременно это сделал. Тело его даже дернулось спасать свое содержимое, только в последнюю милисекунду подчинилось (почти) намерению принять ответ на "что бы вы хотели от виновника", хотя бы в таком виде. В застывшем времени Лань смотрел во все глаза на движение наследника Цзинь, но не мог уложить его у себя в расстроенной голове. Как всегда было обидно, что не умеешь говорить, что не смог сказать, что, конечно же, не ждёшь прощения (в таком виде это грубо, а в другом не подобрались слова), не донес, что виноват, потому что, если бы не был, так бы и вовсе ничего не просил. Но что делать: мудрейшие мужи, и те погибали в лабиринтах нефритовской мысли, если пытались из вежливости или корысти основательно в неё вникнуть. И все равно это было каждый раз снова обидно. Ведь он старался и совершенствовался после каждого дипломатического провала. То есть почти каждой попытки поговорить с живыми, кроме, вероятно У Сяня. Но не потому, что тот одолевал лабиринты - казалось иногда, что потому, что он их не замечает, и все, что сложнее предложения откушать, перепрыгивает и угадывает (или нет), но когда нет, то даёт возможность рассказать более понятно до пяти раз подряд, и это получается не унизительно, а словно открывать сокровищницу перед наивным зрителем. Кстати, с чего это вспомнился Вэй У Сянь? Ах да, сейчас телу будут снова ломать нос, и оно шлет предупреждающие напоминания о том, как это бывает. Ван Цзи оценил напоминание, как уместное - нос зажил совсем недавно - и чуть развернул голову, давая сломать себе щеку. Тело врезалось спиной в косяк оконной рамы, под виском что-то неловко хрустнуло. Голову обожгло. Хотел что-то сказать, но не смог пошевелить челюстью. Хотел выставить вперёд руку, но вдруг пожелания к виновнику ещё не закончены?
Кулак встретился с нефритовой челюстью под неприятный хруст и булькающий звук. Цзысюань замер, глубоко дыша через нос и стискивая зубы. Нет, злость после одного удара никуда не делась и не торопилась утихать. Его все так же колотило от плохо сдерживаемой ярости, хотелось дернуть Ланя на себя за грудки и как следует приложить затылком о стену, врезать еще раз, разбивая лицо до крови. Но прорезавшиеся остатки здравого смысла подсказывали, что это тоже ничем не поможет, а душу он уже отвел.
Цзысюань опустил руки и с усилием разжал кулаки, отвернулся от Ванцзы. Бесцельно сделал пару шагов по направлению к дверям, но все-таки не покинул домик, а остановился у ведра с водой и умылся, с силой потерев лицо открытыми ладонями.
-Вы первый человек, которого я ударил по лицу. Мой наставник всегда говорил, что благородные и воспитанные люди не опускаются до драк черни голыми руками. Печальные выводы.
"Мой наставник говорил, что правила это костыли для тех, кто только хочет стать благородным человеком. Что взрослый ходит своими ногами", - подумал Ван Цзи, но челюсть онемела и не слушалась. Если бы Цзы Сюань не стоял у дверей, попытался бы молча выйти. При таком расположении вышло бы суетливо и как провокация, поэтому в ожидании лучшего момента Лань Чжань поднял руку к наливающейся зеленоватым отеком щеке, и оценил.
Похоже, что у достойнейшего нефрита, занимающего вторую строчку в списках лучших заклинателей своего поколения, было лишь два состояния. Или болтать в режиме монолога, видимо, цитируя по памяти заумные трактаты из библиотеки, или заткнуться и молчать с высокомерным выражением лица. Ну, только если он и в правду не сломал ему челюсть, и говорить он не может по причине того, что рот не открывается.
В груди от этой мысли сладко потеплело. Мелочно, недостойно, но как же, демоны тебя подери, было приятно, что хотя бы такой незначительный ущерб удалось нанести, чуточку качнув весы внутреннего мерила справедливости в нужную сторону.
-Полагаю, наша неприятная беседа, ради которой вы сидели под дверями, подошла к концу, молодой господин Лань Ванцзы?
От справедливости было тоскливо, но чего не можешь, того не можешь. Лань Чжань отстранился от стены и поклонился, приветствуя понимание. Благодарю, Цзинь Цзы Сюань. Не будете ли вы любезны открыть дверь, Цзинь Цзы Сюань. Что случилось с Цзы Сюнем и Вэнь Лиу в Безночном Городе, Цзинь Цзы Сюань. ...Просто проваливай, Лань Ван Цзи, пока ещё не получил.
Путь к двери был коротким.
Цзысюань сложил руки на груди, рассматривая немногословного собеседника. Подождал. Вдруг после поклона еще захочет высказаться по какому-нибудь вопросу. Но, видимо, запас красноречия был полностью исчерпан.
Он криво усмехнулся и шагнул в сторону, чтобы не быть препятствием у дверей. Сделал рукой жест, приглашающий последовать на выход.
Открытая дверь странным образом развеяла чувство загнанности в угол клетки. Но, конечно, и говорить было дальше нечего.
Ван Цзи вырвался на холодный воздух и думал было спрятаться в палатке, но еще на ступенях наделся, как на копье, на цепкий взгляд служанки Тан. За мной? Не за мной? Если за мной, то видно, куда я иду...
Теперь Лань застрял на ступенях и в раздумьях, выбешивая своей нерешительностью.
-Молодой господин Лань Ванцзы, будьте так любезны, закройте дверь с той стороны. Дует.
Вы здесь » Проклятие Всех Путей » Архив II арки (Осень) » Старик на границе потерял лошадь.