Сяоли проводила взглядом удаляющегося Не Мицнзюэ. Все верно: усталость очень плохой советчик в любом вопросе, а гнев затихает после горячей воды и хорошего сна. Не успокаивается, но хоть немного дает возможность дышать глубже, а сейчас это единственная доступная для них роскошь. Пока…

- Благодарю вас за это решение, господин Не, и… - ответила она ему в спину, чувствуя, что эта фраза уж точно должна быть озвученной: - И соболезную вашему горю.

Супруг подошел как нельзя кстати вовремя, ласковая ладонь позволила немного собраться с мыслями, а время, которое требовалось слугам, чтобы накрыть столик – ах, третья чашечка оказалась лишней – позволило ещё раз перебрать в голове все бусинки последующего разговора. Как жаль, что первая их беседа после затянувшейся ссоры снова может окончиться очень и очень нехорошо, но сейчас выбирать не приходилось. Прикрыв глаза в последний раз, она приластилась к ладони супруга, а затем отстранилась, принимая из рук евнуха ткань и окуная полосы белого хлопка в теплую воду:

-    Дай мне свою руку, я хочу смыть с неё кровь, пока мы будем разговаривать. А затем мы разделим вино и легкую трапезу – ведь я не ошибусь, предположив, что ты ничего не ел с самого утра?.. Господин глава ордена Не озвучил мне предложение, с которым пришел к тебе, и я прекрасно понимаю, что твой ответ был наполнен осторожностью и беспокойством за наш Орден.  Однако я хотела бы задать тебе один вопрос, мой господин… неужели ты считаешь, что после случившегося в Пристани Лотоса – и я имею в виду не только смерть нашего сына – орден Вэнь может считаться хоть кому-то союзником? Сейчас я могу видеть, что какими бы ни были причины, побудившие Вэнь Жоханя пойти войной на каждого, кто окажется на его пути, он вряд ли остановится и сохранит земли ордена Цзинь в безопасности. Более того, когда его армии проходили через наши деревни, они совершенно не вели себя как наши друзья! Так почему ты продолжаешь надеяться, что против грубой силы помогут только молчаливые интриги?  Я прошу тебя, не оставляй этот плевок нам в лицо безнаказанным! Это честь нашего Ордена, это память о нашем сыне, это… - она затихла, переводя дыхание, и уже заранее укоряя себя за излишнюю эмоциональность, - Сейчас друзья важнее золота. А союзническими договорами можно разве что растопить печку. Я не прошу тебя бросать все силы против – ведь иначе мы окажемся беззащитными… Но я прошу тебя поддержать этот союз. Я помню, в чем моя вина перед тобой, я скорблю о ней каждый день… но сейчас в моей жизни угасает смысл, - она смотрела прямо на супруга, и глаза её оставались болезненно-сухими, только губы скорбно кривились от полыхающей изнутри боли и ненависти, - Прошу. Не перечеркивай всю мою жизнь сейчас одной чертой, я хочу увидеть, как свершится месть.

- Время и доверие, Цзинь Гуаншань? – повторила она слова супруга, стирая последнюю полосу крови с его ладони и осторожно откладывая окрасившееся розовым полотно, - Хорошо… Хорошо, мой господин, прости мне мою излишнюю горячность. Моя речь была продиктована болью и беспокойством за наше будущее, тем более, что у тебя явно есть причины, которые вселяют в тебя уверенность, что почему-то именно наши земли не затронет пламя. И если мой господин будет настолько милостив, что поделится со мной своими мыслями…

Она вытерла руки о новый кусок полотна и поднялась, оперевшись на низкий столик – ноги все ещё дрожали, а в голове было как-то стеклянно пусто. Первая волна отступила, оставив разоренный ненастьем берег, и даже птицы притаились, в ожидании нового шквала:

- Я знаю, что ты переживаешь, мой господин, я никогда не упрекала тебя в бесчувствии или холодности. Но что же ты намерен делать? Время на что тебе нужно… и на чье доверие ты сейчас кладешь свои фишки? – кувшинчик с вином почти не дрожал в пальцах, когда она наливала медовую жидкость по чашечкам, - И разве не выход отправить часть солдат в обычной серой форме? Так ты сохранишь доверие тех, кто соберется на севере… не говоря уж о том, что поселишь спокойствие и в моей душе.

Было не так много вещей, которые бы заставили чуть успокоившуюся Сяоли вновь полыхнуть искрами. И даже воздух, который она сейчас вдохнула, казался ей пропитанным блеском молний на безоблачном небе.

- По-твоему я безоговорочно верю Не Минцзюэ, а не должна? И в чем же он обманывает? В том, что орден Вэнь совсем потерял все границы допустимого, напав на Пристань? Или до того, что под его началом был организован этот ужасный воспитательный лагерь, где нашего сына унижали и издевались, а племяннику поставили это жуткое клеймо?! В этом я не должна верить человеку, которого пусть и ослепил гнев, но он хотя бы направлен на врагов и безумцев! А ты… ты хочешь, чтобы я доверяла тебе?! Не можешь ли вспомнить, по какой причине мы с тобой не разговаривали в последнее время? О нет, и вовсе не по той, что ты принял у себя этого человека – подобные оскорбления с твоей стороны уже ноют как сломанное много лет назад ребро на плохую погоду! А именно потому, что ты решил это скрыть от меня, пока я была в Цинхэ и пыталась помочь нашему ордену не рассориться со всеми, с кем ещё можно иметь дело!

Она явно хотела добавить ещё что-то, но их уединение прервал слуга, передавая Гуаншаню сложенный свиток, от которого так вульгарно несло дешевыми духами, что не будь вокруг свежий воздух – у неё моментально бы заболела голова. Все ещё дрожащими от гнева пальцами она взяла чашечку с вином и осушила в несколько глотков, давая супругу возможность спокойно ознакомиться с посланием. Она никогда не требовала показать ей письма – Гуаншань всегда делился с ней сам, если считал необходимым. Так и сейчас, отставив пустую чашечку в сторону, она только поморщилась от бьющего в нос аромата.

- Какие страхи, мой господин? И кто выбирает столь странный способ передать тебе свои мысли? Мой драгоценный, война рано или поздно окончится… И откровенно ссориться сейчас со всеми возможными союзниками означает остаться в одиночестве в будущем. Быть может именно тот отряд, что ты отправишь на Север, и переломит знамена Солнца…

- Я очень рада слышать это, мой господин, - тонкие пальцы метнулись к вискам Гуаншаня и начали поглаживать круговыми движениями, успокаивая обещая поддержку… как только её супруг о ней попросит. Понятно, что супруг находился в гораздо большем смятении, чем она сама, ведь груз ответственности давит намного сильнее. Вот только и мужчина может сломаться как гибкое деревце под слишком сильным ветром…

Упоминание Мэн Яо мгновенно заставило замереть и выпрямиться так, что спине стало больно. И правда, у Гуаншаня много детей – и один из них сейчас прислал пропахшее пошлыми духами письмо. Выслуживается… В то время, как её собственный сын… Ох. Госпожа Цзинь смахнула навернувшуюся слезу кончиком указательного пальца и медленно кивнула, пытаясь успокоить новую волну слепой ярости. Достаточно. Сегодня она слишком откровенно продемонстрировала свою слабость – время горя наступит позднее.

- Сейчас мои мысли ведет желание сохранить то немногое, что осталось. Выходит, этот твой… - она выдохнула, глотая слово, - Твой господин Мэн прислал письмо с совершенно бесполезными сведениями? Что ж, в его способности проявляться в нашей жизни ни к месту и не ко времени я окончательно убедилась. Ты можешь мне обещать, что эта встреча не закончится окончательной ссорой с орденом Не? – она снова вернула пальцы на виски супруга поверх его собственных и погладила: - Ты отправишь с ним на север хотя бы отряд? Что дальше… мы будем ждать вестей. И я надеюсь, что они окажутся хоть немного более своевременными.

Сяоли нахмурилась, припоминая фразы, сказанные ей Не Минцзюэ. По его словам, глава ордена приехал уже предложить союз с орденом Цзинь, а на север он отправлялся собирать армию. А армия – это, безусловно, военные советы тех, кто непосредственно участвует в боях. А ещё сами рядовые заклинатели, артефакты, еда и лекарства.

- Ну конечно же нет, - улыбнулась она одними губами, - Больше – это твое присутствие, мой господин, ведь мне сложно предположить, что Вэнь Жохань настолько ослеп, что не заметит сбора. После твоего присутствия тебе будет сложно делать вид, что ты не в курсе происходящего… Помятуя прошлый разговор по этому поводу, господин Не будет сам определять стратегию этой войны, и вряд ли прислушается к совещательному голосу. А вот чего ему действительно понадобится – так это ресурсы. Армия без них быстро перестает существовать, а Пристань и Цинхэ вряд ли способны оторвать от себя хоть малую часть… Предложи ему эту помощь, если посчитаешь мой совет достойным внимания. Так ты убережешь себя, а твоя помощь будет поистине неоценимой. Ну а, чтобы не казалось, что мы просто хотим откупиться – тот самый отряд, который я прошу тебя послать, будет служить и для охраны обозов.

Она намеренно пропустила часть диалога, где обсуждался полезный и деятельный юноша, чей выбор духов вызывал множество вопросов. Всему свое время.

Сяоли помолчала. В голове тонким комариным писком заметались мысли: супруг решил вести более сложную игру, чем она предполагала, когда просто предложила обеспечить помощь армии. А выходит, что помощь, которую Гуаншань собирался предложить, намного более весома, чем несколько мешков с рисом.

- Вот как… - произнесла она, сжимая ладони супруга в своих, - Это очень опасно, мой господин. Информация о сборе армии и военном совете – шило, обернутое в шелк – оно торчит острым концом и не может не ощущаться. И сложно будет предположить, что Верховный заклинатель не догадывается о том, что свершится. Если ты позволишь дать твоей супруге совет, то я бы предложила тебе известить о своих планах Вэнь Жоханя письмом. А уже после того, как совет свершится – нанести визит и лично передать информацию в форме, которая пойдет на пользу союзу орденов. Это позволит выиграть время… Верные сведения сейчас ценнее армии, а неверные могут эти армии и погубить. Ну и… я бы, безусловно, не хотела, чтобы ты задерживался в Цишане больше, чем необходимо. Если, конечно, нельзя просто обойтись письмами… Но письмо с подобной информацией - слишком большая угроза.