Нет, это уже решительно никуда не годилось. Минцзуэ взревел и одной рукой оторвал от себя и откинул в сторону Хуайсана, даже не посмотрел куда отлетел брат. Два быстрых шага к Яо и вот Бася занесена над шеей. Хватит одного взмаха руки, это даже не потребует усилия. Бася зависла в воздухе, едва заметно подрагивая, жаждая крови. Минцзуэ молчал, отчего то все не решаясь опустить ее на покаянно склоненную голову.
Секунда
Вторая
Третья

Время ползет медленно, как улитка. Невозможно опустить руку, невозможно не нанести удар.Как забыть лица с которым ты резал горло Бохаю?
- Хээйэ! - с криком Минцзуэ развернулся и резким движением оказалась разрублена одна из близстоящих ширм Хуайсана. Бася скрылась в ножнах.

- Встань. - облизнул пересохшие от напряжения губы - Встань Мэн Яо, немедленно.
Он сложил руки на груди дожидаясь, когда бывший помощник поднимется.
- Ты не пришел ко мне, к главе своего Ордена, когда, по твоим словам, Бохай ущемлял тебя. А теперь он даже оправдаться не может, ты не оставил ему шанса. Осталось только твое слово. Его слова нет. - унять биение сердца и стук в висках, дыши, Минцзуэ, дыши - У него осталась жена. Жена и маленький сын. Что я должен сказать им завтра?

Хуайсан отлетел, как семечко из раскрывшегося плода молочая, и только и успел, что вскрикнуть в ужасе, когда Бася взвилась над шеей Мэн Яо. Ох, только не это!! Мгновение, другое. Лезвие зависло в воздухе. Он чувствовал, как рвется клинок вниз, как хочет опуститься, и как сопротивляется этому желанию брат, и застыл, скорчившись у стены, зажав рот ладонями - малейший звук мог испугать его, взволновать, и тогда уже Бася возьмет свою волю и напьется крови вдосталь. Там, где обнажены клинки, нет места крикам... Это сейчас врезалось ему в память намертво.

И никогда еще Не Хуайсан не думал, что будет счастлив уничтожению одной из самых любимых своих ширм. Если ею нужно было расплатиться за жизнь Мэн Яо, что же, пусть так.

Он явственно понимал, что сейчас в разговор вмешиваться не стоит, и только смотрел, не отнимая ладоней от лица. Так смотришь за тренировочным поединком, который вдруг превратился в смертоубийство. Так смотришь за тем, как кто-то повис, держась за самый край пропасти. Не дыша.

- Не лезь не в свое дело!! - весьма невежливо прикрикнул раздраженный до крайности  Минцзуэ на Хуайсана и вышел вслед за Мэн Яо, не забыв хлопнуть дверью напоследок, оставляя брата в разгромленной комнате.

Дорога до покоев Яо заняла, казалось, полжизни. Минцзуэ казалось, что с каждым шагом рана в его сердце становится все больше и больше. Он смотрел в затылок Яо и пытался понять - как? Как он это просмотрел, эту жестокость и вероломство? Или просто не хотел замечать эти черты в любимом человеке? Или не хочет замечать и сейчас?

Минцзуэ сжал зубы, стоя на пороге комнаты Яо и наблюдая, как тот собирается. Он скрестил руки на груди и молчал. Труп Не Бохая остывал на полу, кровь уже успела местами подсохнуть.
Минцзуэ понимал, что разжать зубы он сможет только когда за Яо закроются ворота. Иначе был бы слишком велик шанс пойти на попятную.
- Время. - коротко напомнил он, когда внутренние часы отсчитали положенные минуты.

Яо поклонился и смотрел так, будто ждал чего то. Чего он ждал? Минцзуэ не мог найти в себе силы не разлепить замерзающие на морозе губы, ни расслабить плечи. Словно все силы уходили на то, чтобы довести дело до конца.
Правильно ли я поступаю? Половинчатая мера, отец бы мной не гордился. Убить, конечно надо было б убить. Но... как?
Он все таки протянул руку и коснулся склоненной головы. Не в жесте прощения, но как прощание.

- Уходи и не возвращайся, Мэн Яо. - произнес деревянным голосом. Пусть твоя дорога приведет тебя туда, куда я не смог.

Последний взгляд в глаза цвета золотого меда и вот за Мэн Яо закрылась дверь. Минцзуэ сделал к ней несколько быстрых шагов, точно всё ещё не веря в свершившиесе, желая остановить Яо, но смог застыть в последнюю секунду, уже перед дверью, и с размаха опуститься в сугроб, обхватывая голову руками.
Бездумно уставился на серебристый снег. Надо было пойти, заняться похоронами, отправить гонцов в жене Бохая, надо было... Позже, все позже.

- Постой-ка, - позвали Мэн Яо чуть в стороне от ворот, и Не Хуайсан, в несколько шагов преодолев расстояние между ними, встал так близко, чтобы начинающийся в потемках снег не мешал разглядеть друг друга. В руках у него был фонарь, который он немедленно поставил на землю, и туго перевязанный узел, который он тут же сунул в руки Мэн Яо:

- Так и знал, что не успеешь захватить еды. Там вяленое мясо, и пирожки, и рис, и... Ох, ну как же так, А-Яо!

Пользуясь тем, что руки маленькой змеи были заняты, он обнял приятеля (соперника? Наперсника? Собрата?) за плечи, прижал к себе и шмыгнул носом:

- А как же я?.. Кто же будет теперь вместо тебя?

Где-то далеко, у самого основания горы, послышался заунывный, стылый вой. Волки оголодали за зиму.

- Возьми, - сказал Хуайсан, снимая с плеч накинутый плащ, и протянул его Мэн Яо. - И фонарь возьми. Куда же ты пойдешь? Скажи, мы ведь еще увидимся?

Сказав это, он опасливо покосился на ворота. Все же Мэн Яо был и его кровником.