- Подумаешь, вы меня вообще обещали мучительно убить! - Чин Чин посмотрел на Цзиня, который сейчас выглядел в целом желающим исполнить это обещание. Впрочем, он уже начал всерьез сомневаться, что Цзы Сюань и правда такой уж злодей. Надо будет расспросить Мяо, что там с лестницей было, поподробнее. Чин не привык сожалеть о своих словах, но понимал, что может немного и психанул насчет стрелы. Не слишком обижаясь за себя, он всегда мог перекинуться в дичь от того, что обижают его друзей. В его голове начал зреть новый план...
- Доброта никогда не бывает зря! До вечера господин Цзинь! - Сказал парнишка весело, словно вечером их ждала увеселительная прогулка на лодках, и стремительно укатился за дверь, начиная что-то жизнерадостно насвистывать.

Чжи Ган всю ночь, слыша, как ворочается друг, не смел сомкнуть глаз. Он, конечно, собирался помочь  при принятии наказания. Он даже всерьез подумывал о том, чтобы тоже принять наказание, соврав, что был вместе с Сюанем, но потом передумал, предположив, что это сделает только хуже. Ещё он думал, находясь в забытье, что обязательно сходит с другом завтра. Но эта идея тоже показалась плохой. Получать наказание в присутствии кого-то лишь утроит боль и вовсе не принесет облегчения.
Тогда он готов нести друга на спине после этого.
Мысль казалась отличной и словно знак небес отметил эту мысль звуком гонга. Так и решив, Чжи Ган наконец заснул глубоким сном. Что он там после этого бормотал, когда Сюань пытался его разбудить, уже не имело значения. То был уже не Чжи Ган, а его сонный двойник, готовый отдать что угодно за пару часов здорового сна.
И ему дали это время, а потом пришел Сюань, снова будя его стонами боли.
- Что такое? - Беспокойство за друга все же пересилило, вырывая его из сна. - Я иду. Подожди, - он тяжело поднялся с циновки, продирая глаза и запахнув развязавшийся ночной халат. - Я отнесу тебя. Так будет лучше всего. Я заберу тебя и отнесу, - он вяло начал собираться. Во сне ему снилось, как он несёт А-Сюаня, что благодарит  его за помощь и то, как он потом обрабатывает ушибы на его спине.

- Ты не пойдешь? - Нахмурился и остановился посреди комнаты с одной ногой в штанине. - Решил не ходить? Или...-  он только сейчас понял, что его друг полностью одет, да и вчера тот не был на столько побитым. Он запрыгнул в штаны и, выглядя по меркам ГуСу крайне неблагопристойно в распахнутом халате для сна и штанах, опустился перед Сюанем, протягивая к нему руки, но опасаясь коснуться и выглядя несчастным. - Ты уже... принял наказание, - тихим голосом, словно сам себе. Его воспитывали так что он должен был быть готов принять на себя смерть за своего господина, но в итоге ему было тяжело видеть как тому больно. Будь то в детстве или чуть позже, когда они мальчишками искали в Благоухающем дворце себе приключения и сражались с воображаемыми лютыми мертвецами, стоило А-Сюаню пораниться, игра забывалась и Чжи Ган тут же старался что-нибудь предпринять, чтобы избавить друга от боли.
И со временем о попривык к своей такой реакции, научился контролировать некоторые позывы, но спросони, когда ум его открыт и мягок, сдерживать беспокойство за друга было крайне сложно.
- Может стоит сходить к лекарю? Почему они не перенесли наказание и не дали твоим ранам зажить?
На светлой ткани ханьфу уже начинали проступать мелкие красные пятна от потревоженной раны.

Юноша закусил губу, наконец сдерживая себя и свои порывы, когда Сюань, с заметным затруднением сел.
- Не стоит себя мучить, - мягко, с лёгкой хрипотцой спросони, произнес, прочистил горло и добавил. - Отдыхай, конечно. Давай я обработаю раны. Нужно добавить мази, но к лекарю все равно придется идти. Мази на долго не хватит, - Чжи Ган запахнул халат и принялся готовить все нужно. Вчера он так и оставил таз, послушав друга.
Услышав его вопрос про отца, замедлился и покачал головой.
- Не думаю, что они это скроют. В конце-концов, ты не только нарушил правила, но совершил опасные действия.

- Прогуляться было бы не плохо, - он усмехается и добавляет спокойно, но так, что сразу понятно, спорить не получится. - Вот заживут раны и сходим.
С этими словами он вышел из комнаты с тазиком красной от крови воды.
У колодца он так же умылся. Вокруг уже все встали, в ГуСу поднимались рано, а он, с тазиком наперевес, распущенными волосами и одном ночном халате, не раз ловил на себе недоуменные взгляды и даже стал предметом тихой насмешки. Не смотря на то, что даже в Благоухающем дворце его вид не считался бы нормой, Чжи Гану было не до того. Адепт ордена Лань Лин Цзы думал о другом, его грызла совесть. Он не встал с другом и теперь чувствовал себя виноватым, что тому пришлось самостоятельно идти к покоям в ужасном состоянии и, вполне вероятно, попасться кому-то на глаза... Хотя, если бы Чжи Ган его понес, было бы это лучше?
Вопрос этот повис в сознании без ответа.
В комнату он пришел с полным тазиком почти ледяной воды. Поставил рядом с циновкой Сюаня и принялся того разоблачать. Уже второй раз за этот короткий период. Хотя, им не привыкать, пожалуй.
- Слушай, Цзы-сюн, если бы я нес тебя на руках, это было бы хуже, чем если ты сам идёшь в неприглядном виде? - Спросил он, аккуратно раздевая друга.