Неплохо справилась для первого раза?! Первого?! Значит, будут и другие?! Фэнь Мянь посмотрела на нее перепуганными глазищами в пол лица и заторможено кивнула. Она то, наивная, думала, что это будет первый и последний раз.
-Я принесу воды, - проще было сосредоточиться на чем-то привычном. Готовить завтрак – это замечательно. Девушка ушла в ту сторону, где должен был располагаться колодец, но, не прошло и пяти минут, как с воплем примчалась обратно.
-Молодая госпожа! Мы не будем тут завтракать! Ни за что! Там в колодце отрубленная голова! Ой, мамочки! Пойдемте, пойдемте отсюда скорее! Надо выбираться из этого гиблого места! Какое завтракать! Мы потравимся трупным ядом! Ну, же, идемте!
Заставила Ляо Лин побыстрее собраться, и они пошли через разрушенную деревню. День обещал разгуляться, на небо светило ласковое солнышко, и при утреннем свете особенно страшно было смотреть на то, во что превратилась деревня. Вчера, в сумерках можно было рассмотреть только очертания, а сегодня во всей красе им предстала картина кровавого месива, что тут учинили.
Трупы убитых валялась на земле, свешивались из оконных проемов не догоревших зданий. Они совсем близко прошли от тела убитой женщины, с перерубленной напополам шеей. Голова у нее свешивалась на бок, держась только на кусочке кожи. В руках убитая держала трехлетнего ребенка, у которого был размозжен череп, будто бы его взяли за ножки, и со всей силы ударили головой о стену.
Мужчина с синюшным лицом, покрытым черной запекшийся коркой, валялся на боку, и рядом с ним лежали его внутренности, которые он, видимо, пытался подобрать в земли и засунуть обратно в распоротый живот вместе с землей и грязью.
Фэнь Мянь старалась не смотреть, и не дышать, в каком-то заторможенном состоянии шла вперед, а в голове билась одна мысль – «бежать отсюда как можно скорее», но, не выдержала, когда они поравнялись с явно женским трупом, которому подол ханьфу был натянут на голову. Девушка скользнула взглядом по широко разведенным бледным ногам, по засохшим кроваво-белесым подтекам на внутренней стороне бедер, и наклонилась, чтобы одернуть мертвой подол. Личико изнасилованной и убитой выдавало возраст. Она была еще младше, чем сама Фэнь Мянь, совсем девочка. Рукава одежды были насквозь багровыми. У несчастной были разрезаны вены. Сперва над ней издевались, а потом бросили умирать долго и мучительно, пока кровь не вытечет из тела.

Фэнь Мянь покивала. Первая мысль, которая пришла ей в голову – это то, что нужно было трупы похоронить, и тем самым хоть как-то помочь. Над деревней уже кружилось воронье, а в ночи прибегут еще и хищники. Но, им вдвоем не вырыть такую могилу, в которую они смогли бы закопать тела всех погибших. Тут до ночи не управишься, а ночью убитые вновь восстанут. Ох, не завидовала она воображаемым волкам, которые могли бы прийти на запах, чтобы полакомиться падалью.
Надо будет получше рассмотреть себя в зеркало, когда будет возможность. Девушка была уверена, что в волосах у нее появились седые пряди.
-Потому что, как не прячься, твоя очередь тоже настанет?

-Если что-то не сложное, в чем сложно напортачить, то почему нет, молодая госпожа Ляо Лин. Но, вы так серьезно это сказали – «останавливать такое»! Нет, конечно, я не в силах останавливать трупы и заклинателей, которые эти трупы… делают. Но, я меру сил, наверное, могла бы помочь. Чуть-чуть. Немного, чтобы  просто знать, что не стояла в стороне, и хоть что-то сделала.

Да, Фэнь Мянь и не рвалась в самую гущу событий, а тем более в Безночный город. Не хотелось повторить судьбу жителей пройденной ими деревни, и чтобы потом она валялась переломанной куклой с нелепо вывернутыми конечностями.
-Это и будет мой маленький посильный вклад, молодая госпожа? Отправлять письма.
Конечно, отпускать Ляо Лин одну, совершенно не хотелось. Если ее не причесывать и не заплетать утром и вечером, так и будет ходить с нечесанным хвостом, не замечая собственной небрежности. Но, Фэнь Мянь хорошо понимала, что она сама - балласт, и что без нее заклинательница уже давно бы дошла до моря.
-Вы совсем одна пойдете в Безночный город? Я буду бояться за вас.

По мнению Фэнь Мянь то была слишком высокая цена за свободу, и, вряд ли дедушка Ляо Лин под старость лет мечтал остаться совершенно свободным, но при этом одиноким. Но, то был не ее выбор, и не ей было осуждать чужое решение.
-Сидите, молодая госпожа, вы сильнее меня устали, пока от мертвых нас защищали. Я все сделаю сама. Позвольте за вами поухаживать.
Отобрала у Ляо Лин поклажу, и занялась приготовлением позднего завтрака и раннего обеда.
-Друзья у вас обязательно появится. Даже в Безночном городе. Вы добрая. И люди к вам тянутся. Так что совсем-совсем в одиночестве вам не грозит оказаться. И я буду писать вам письма в ответ, и рассказывать, как там дела у господина Пинга. Ведь должно же быть в письмах что-то и девчачье, приятное сердцу. А то знаю я вас. Вот как начнете о военных трактатах подобно престарелым генералам рассуждать, о тактике и стратегии, так и не остановиться.