Прямота Син Чэня в его поисках истины поражала своей чистотой и незамутненностью, казалось, тот совсем не боялся, что люди могут агрессивно отреагировать на его искреннее негодование. Но Син Чэнь был прав. Что-то в молодом господине Ю было... неприятное, не во внешности, нет, будто в юном теле уже завелась гнильца, как в яблоке, которое начал грызть червь еще до того, как оно поспело. Но господин Ю явно сдаваться не собирался.
- Тами? Какой тами? О, даоцзаны верят в сельские сказки? Не смешите меня...
Сун Лань нахмурился и шагнул вперед, он увидел, что на столике, помимо деревянных табличек, лежат несколько листов бумаги и стоит миска с чем-то, напоминающим рисовый клейстер. Кроме того, концы чэнь вэй снова подрагивали, чую поблизости темную энергию.

На такой прямой и такой наивный вопрос Син Чэня господин Ю ответил наглой ухмылкой.
-  Вы меня с кем-то путаете, даоцзан, я, конечно, недолго обучался в одном из сельских орденов, но я не специалист по  голодным горным духам, их сложно призвать на еду, к которой они не привыкли.
- А разве мы сказали, что их призвали на еду? - Сун Ланя, напротив, забавляло вранье Ю, - с чего вы взяли, что духи будут есть курицу? Кроме того, вы так искусстно пишете иероглифы, мало кто в вашей деревне сравниться с вами по мастерству.
-Да как вы сумеете обвинять меня! - разозлившись рявкнул господин Ю.
На шум подошёл его отец, староста деревни, который уже знал о причинах беды в птичнике, но ситуацией он был удивлён.

Староста деревни с удивлением наблюдал за происходящим. По нему было видно, что он - человек бесхитростный и не злобный. Проблемой, пожалуй, было то, что он очень любил своего сына и не видел в нем плохого.
- Добрые даоцзаны, объясните, пожалуйста, что происходит?
Сун Лань сурово посмотрел на молодого Ю поудобнее берясь за рукоять чэнь вэй. Жест был весьма красноречив и юноша предпочел не двигаться.
- Да тут выходит странное, господин староста Ю, кажется, тими, который разорял ваш курятник кто-то специально натравил. Кто-то, кто умеет красиво писать тушью, знает, как изловить тими и знает, как на них охотится. Возможно, этот кто-то сам хотел его изловить и продемонстрировать жителям деревни некоторые доказательства, показывающие на "виновника" и избавиться от соперника в любовных делах... не так ли, молодой господин Ю? Тем  более, можно убедить отца в том, что вы часто ходите к птичнику по вечерам исключительно для того, чтобы помочь ему с уборкой. И то, что вы что-то там копаете или развешиваете по стенам совсем ни у кого не вызовет подозрения. Ваш сын мог бы стать неплохим заклинателем, думаю, его выгнали из ордена за подобные поступки. Да, мы умеем бороться с духами и подчинять их, но никогда не используем это знание во зло людям.
- Да как ты смеешь, бродяга! - закричал молодой Ю, - тебя-то даже в сельский орден не взяли. От вас, даосов, тошнит, делаете вид, что несете свет и истину, а на самом деле, вы лишь высокомерные голодранцы!
Сун Лань, не ожидавший такой бурной реакции, замер с чэнь вэй в руке, а молодой Ю кинул ему в лицо несколько обрывков бумаги с какими-то странными символами. Один из них буквально прилип к его правому плечу и рука занемела.

Староста Ю удивленно заморгал. Явно, совсем не понимая, что происходит.
- Сын? Что происходит... зачем ты...
Отбитый Син Чэнем в сторону талисман попал и ему на плечо. Было не сколько больно, сколько жутко и неприятно. Старик не ожидал от сына подобной низости.
- Это же... вся деревня могла остаться без птицы... и что бы мы ели зимой?
Казалось, пожилого человека охватило тяжелое горе.
- И свадьба... свадьбу надо отменить, - продолжал бормотать он, оседая на землю, то ли от шока, то ли от того, как его приложило талисманом.
Молодой Ю дернулся было к отцу, но потом, видимо, испугавшись очень недоброго выражения лица Сун Ланя, выбежал со двора.

Cун Лань сдернул с плеча лист бумаги, позволяя Син Чэню ему помочь. Дурацкая ситуация, попался как ребенок! В следующий раз надо следить внимательнее... А это ведь только сын деревенского старосты - не самый серьезный противник.
Тем временем староста пришел в себя:
- Не стоит тратить время на поиски моего сына, я сам с ним разберусь. Одна просьба... я бы не хотел, чтобы жители деревни знали о том, что он устроил, если что, я сам им расскажу. А жениться ему еще рано, да и вообще, думаю, в его случае стоит подумать о монастыре. Но это уже, простите, семейное дело, даоцзаны. Я благодарю вас за помощь, вы всегда желанные гости в нашей деревне.

Возможно, стоило ослушаться господина Ю и отыскать его сына, но тот укрылся в горах, а кому, как не жителю деревни, который с детства пас там скот, знать тайные тропы. Поэтому они решили пока не вмешиваться. В чайной снова было шумно - все обсуждали разрыв помолвки дочери хозяина и молодого Ю. Но люди, скорее, радовались тому, что теперь господин Ян сможет еще раз посвататься к своей возлюбленной.

А заклинателям снова принесли чай и лепешки. Казалось, что люди были бы рады, если бы даоцзаны вообще никуда не уходили из их деревни.
- Ну, что, - спросил Сун Лань, - ночуем здесь, или сразу идем дальше?

- Плечо... спасибо, и правда, все давно прошло, работает как обычно, - улыбнулся Сун Лань, - я сам дурак, надо быть внимательнее, мало ли что могут кинуть тебе в лицо. А ты - молодец, такие навыки полезны странствующему заклинателю. Я еще раз убеждаюсь, что мне очень повезло, что ты со мной. Думаю, хозяин не будет против, если мы займем чердак еще на какое-то время.

Они хотели позвать хозяина, но к ним подошла его дочь, лучащаяся счастьем и весельем. Она поставила перед ними миску с фруктами и сладкими рисовыми пирожками.\
- Спасибо, спасибо, добрые даоцзаны! Если бы не вы... Ян бы уехал в соседний город. Конечно, отец не против, чтобы вы остались, я покажу вам, где вы можете вымыться и привести в порядок свои вещи. И нет, мы ни в коем случае не возьмем с вас платы.

Несмотря на то, что по ночам становилось холоднее, чайная была хорошо протоплена, поэтому когда они в ночи забрались на свое спальное место, от досок пола, который снизу был потолком общей залы, шло приятное сухое тепло. Сун Лань растянулся на полу, уже привычно чуть сдвинувшись в сторону, чтобы Син Чэнь смог устроиться рядом с ним.

-Если бы я знал ответ на этот вопрос... Если хоть кто-нибудь его знал, откуда в обычных людях берётся тьма... Можно было бы уничтожить этот источник. Или помогать. Возможно, он вымещал свою обиду или зависть. Чужому счастью, чужой удаче... Тому, что кто-то нашёл свой путь, а его судьба тащит за собой, ибо он отказывается её принять. Если бы можно было лечить от тьмы, как от простуды... А ты не ложишься почему? Что-то не так?

Почему он спрашивает... Сун Лань удивился и даже приподнялся на локтях.
- Да, конечно, почему ты спрашиваешь, мы теперь все делим на двоих. Я доверяю тебе и дорожу тобой.

Сун Лань снова спал спокойно и крепко.
Утром они быстро позавтракали в чайной, попрощались с гостеприимными деревенскими жителями и двинулись дальше по дороге, через горы. Им предстояло пройти несколько дней до следующего городка. Раньше вдоль дороги стояли еще несколько деревень, но их не пощадили недавние войны и эпидемия чумы. Места эти были заброшенные и безлюдные. Они выходили вместе с торговым обозом, и купец, наслушавшийся от деревенских о том, какие "добрые даоцзаны" умелые заклинатели предложил им идти с ними, рассчитывая, что в случае опасности, от которой обоз не сможет защитить отряд хорошо вооруженной охраны, они смогут им помочь.
В том, чтобы путешествовать с торговцами плохого ничего не было, заодно можно было разузнать о том, что происходит вдоль дороги, в том числе и о возможных опасностях на пути. Хозяин обоза ушел вперед, а рядом с заклинателями, верхом на небольшом ослике, поехал его двенадцатилетный сын, А-Чан. Мальчику было интересно все - мечи, чэнь вэй, какие бывают темные духи и как с ними бороться, поэтому он засыпал Сун Ланя и Сяо Син Чэня вопросами.
Когда время перевалило за полдень, произошла неприятность - у одной из телег на размытой дороге соскочило колесо. Пришлось останавливаться и менять. Но А-Чан внезапно нахмурился:
- Дурацкая задержка в пути! Из-за этого можем не успеть до постоялого двора до темноты и придется ночевать в окрестностях деревни Мо... до чего же я не люблю это место..

- Бррр, - передернул плечами мальчишка, - гиблое место. Раньше там была хорошая деревня с большим постоялым двором. Отец рассказывал, что они всегда там на ночлег останавливались. Но потом началась чума... Мне дед говорил, он тоже караваны водил, но сейчас уже стар стал, дома нас встречает. Что в той деревне жил господин Ши, так вот, он сильно боялся чумы, кроме того, у него была молодая жена и маленький сын. Так вот, он, вроде как, заключил какой-то договор с духами, чтобы те отвадили болезнь. И, на удивление всей округе, та и правда обошла деревню стороной. Но потом началось странное... Люди стали то с ума сходить, то пропадать... Так вот, в один из дней он собрал все жителей деревни в том самом большом постоялом дворе, запер двери и поджог его, вместе со всеми, кто там был. А потом сам вонзил себе меч в живот и умер на пепелище в страшных муках. И теперь, если остаться неподалеку ночью, можно видеть отсветы пламени от горящего дома и слышать крики людей, а еще все видят фигуру в разорванных, измазанных копотью одеждах, которая стонет и плачет на пепелище. Поэтому никто не любит эти места...
Сун Лань внимательно выслушал мальчика, конечно, была вероятность, что это все деревенские страшилки, но...
- Син Чэнь, эпидемия тут и правда была, наши монахи ходили по деревням, пытаясь помочь людям, чем могли. Да и потом, работы у заклинателей было много. А господин Ши... слушай, кажется, когда мне было лет десять, в монастырь приезжал какой-то человек с таким именем, он тогда сильно повздорил с настоятелем, так как тот не смог помочь ему с какой-то его проблемой. Я, правда, не знаю, в чем дело было - случайно услышал, как господин Ши на него кричал. А у нас такое редкость, вот и запомнил...
А места вокруг становились и правда, какими-то тихими и зловещими. Холодало. К ночи, или потому, что тьма была близко.
- А-Чан, а нет ли в обозе кого-то, кто ходил в эти места еще до эпидемии, из старших? - поинтересовался Сун Лань
- Дедушка Лао-Ли, вон он, правит первой телегой! Он еще моего отца мальчишкой помнит!
- Хм... Син Чэнь, надо бы с ним поговорить, как думаешь?

Старик Ли дремал, управляя повозкой, запряженной парой волов. И для них, и для Лао-Ли это была далеко не первая поездка по этого дороге, копыта и колеса хорошо знали каждый выступ и выбоину, животные шли сами, и старый погонщик мог позволить себе немного отдохнуть. Но как только услышал вопрос Син Чэня, приоткрыл глаза
- Что? Молодой даоцзан спрашивает о деревне Мо? Да, была когда-то такая деревня, тут, неподалеку, хорошие там люди жили, отзывчивые. Всегда воды выносили и погонщика, и волам. И девушки там были, просто загляденье! Я даже сына женить на одной из них подумывал, да не сложилось... Мой сын ей все подарки возил, гребни всякие, отрезы шелка... а как деревня сгорела, так он совсем загрустил, сейчас не ходит с караванами, в лавке сидит. А что правда, что вымысел, кто теперь разберет. Но господин Ши, староста той деревни, хороший человек был. Заботливый, честный. И семью свою любил, и жителей всех уважал. Когда болезнь пришла, он узнал, что по дороге войска наместника ставят кордоны, выжигают целые поселки, запирают города, чтобы зараза не разошлась дальше, но люди все равно бежали, бежали со всем, что могли увести с собой, но, чаще всего, до соседнего поселения довозили только болезнь. Так и в Мо случилось. В ночь приехала семья из соседнего городка, вроде, люди и люди. Местные их приняли, напоили, накормили, те, правда, оставаться не стали надолго, только пообедали и уехали. Но вот беда. Через день их нашли мертвыми дальше по дороге. Их убила болезнь, они были покрыты характерными пятнами. И в деревне началась паника. А еще приказ пришел из столицы... если в деревне есть заболевшие - покидать ее нельзя. То есть, людям оставалось только сидеть и ждать - задела их болезнь или нет. Вот господин Ши и поехал сначала к монахам, но тем помочь ему не смогли. А потом, говорят, пошел в пещеры, что были в горах за деревней, вернулся оттуда через сутки, а в деревне появились первые заболевшие. Привез он оттуда мешочек с каким-то порошком, развел его в воде и дал выпить людям. И болезнь прошла, а кто был  болен- поправились. И все бы хорошо... только где-то через полгода, мы как раз там снова проходили, дороги были уже открыты, сидели мы постоялом дворе. Где люди нам об этом чуде и рассказали. Так вот, сидим мы, чай пьем. Вдруг слышим, на улице крики. Выходим, а там с охоты вернулись местные мужчины, и одного из них сильно потрепал дикий кабан, да так, что он истек кровью, и умер, прямо на глазах у всех. Жутко зрелище. И вдруг, на глазах у всех, он встал. Кровь не идет больше, раны прямо на глазах затянулись, он встал, отряхнулся и пошел домой. Все охнули... а он... живой, понимаете. С нами доктор был, так он его осмотрел. Не должен быть живым, но живой... Одним словом, говорят, люди там умирать перестали. Мы больше не заходили туда... а потом и пожар тот случился.

Старик Ли замолчал, видимо, задремал опять. Сун Лань сердито свел брови.
- Странно оно все... что за дрянь принес господин Ши из пещер... и что же на самом деле случилось с людьми...

- Думаю, порошок не давал им умереть, возможно, в деревне и была чума, люди просто не заметили ее и умерли от болезни, а потом все больше и больше утрачивали человеческое... думаю, он их сжег, чтобы развеять прах, уничтожить тела. Тогда нас ждет целая деревня неупокоенных душ...
Сун Лань вздохнул.
- Хотелось бы приехать туда засветло. И да, нам надо найти пещеру...

- Что, пещера? - снова проснулся старик-погонщик, - где-то за деревней, не был я там никогда.

К радости торговцев, ночевать они остановились до деревни. Чтобы успокоить людей и животных, Сун Лань предложил окружить стоянку защитой, развесив на деревьях свитки с заклинаниями.
- Син Чэнь, пойдем в деревню?

Сун Лань посмотрел на друга, хотя до этого его брови были тревожно сведены, слишком большая опасность могла их ждать впереди, но от этих слов сразу стало легче и светлее. Он улыбнулся Син Чэню искренней улыбкой:
- Все получится. Я верю В тебя. В нас. Мы обязательно справимся. Идем к деревне.

Они пошли через небольшой пролесок, туда, где раньше стояла деревня Мо. Сейчас все заросло сорняками и бурьяном, от домов остались только гниющие остовы. Фруктовые деревья, хоть и одичали, но продолжали плодоносить, но яблоки, груши, сливы собирать было некому, поэтому они, перезревшие, падали на землю, и в воздухе стоял сладковатый запах фруктовой гнили. Да, когда-то это была богатая деревня.
Быстро стемнело. Обгоревшие развалины постоялого двора выделялись даже на фоне общего запустения, от них тянуло болью, ужасом, смертью. Окровавленного призрака пока не было, и заклинатели подумали, что у них будет время осмотреться. Как вдруг они услышали тонкий девичий голос, который напевавший грустную песенку, слова путались, мелодия срывалась на плач.

-    Быстро летит
      сокол "утренний ветер".
      Густо разросся
      северный лес...
      Давно не видала
      я господина,
      И скорбное сердце
      так безутешно.
      Что же мне делать,
      что же мне делать?
      Забыл он меня
      и, наверно, не вспомнит!

Они увидели призрак прекрасной девушки, с длинными, уложенными в сложную прическу волосами. Она шла вдоль дороги, к постоялому двору. Она казалась почти живой, если бы жуткие, черно-красные ожоги по всему ее телу.
Она не казалась опасной. Подошла к заклинателям и склонилась в почтительном поклоне:

- Добрые путники, вы, верно, пришли  с караваном, подскажите, а где молодой господин Ли? Сын погонщика. Он обещался, что в следующий их поход обязательно заберет меня с собой и мы поженимся. Видите, я и платье парадное приготовила, и прическу, все жду его... а его все нет и нет...

Девушка будто и не слышала ответа Син Чэня. Она продолжила петь свою песню, повторяя куплет снова и снова. Потом вдруг замолчала, замерла склонив голову, и сказала:
- Староста? Он выйдет к вам сам. А мне надо идти. Ждать господина Ли.
И она будто растворилась в сумеречном тумане, было слышно только ее пение.
Сун Лань с тревогой осмотрелся. Темнело быстро, становилось ощутимо холоднее.
- Этот призрак не опасен. Пока... она несчастна, поэтому ее душа не может успокоиться и уйти на небеса. Но не думаю, что ей следует видеть господина Ли. Часто бывает, что призраки не понимают, что уже умерли, а когда осознают это, приходят в ярость от боли  и обиды и убивают живых. Давай осмотрим руины постоялого двора? Может, дух старосты появится там?
От некогда богатого дома остались только обгорелые стены. Но вот что было странным. Огонь явно не пощадил здесь никого и ничего, но некоторые части были будто не тронуты бушевавшим пламенем. Когда заклинатели подошли поближе, они увидели, что на этих участках были нанесены чем-то коричнево-красным странные символы. Вроде, гексаграммы, вроде, иероглифы. Он символов веяло тьмой и смертью.
- Смотри, Син Чэнь, какой своеобразный... стиль у того, кто наносил эти знаки. В них есть что-то... не правильное. Будто ребенок, который толком не умеет держать кисть, попытался срисовать красивые иероглифы с древнего трактата его дедушка. Вроде, тут есть правильные элементы, но черты нанесены неверно, что искажает смысл.  Может, это одна из причин трагедии? Господин Ши нашел что-то или кого-то в пещерах... принес в деревню, напоил этим людей. А потом попытался изгнать зло, что поселилось в людях. Может, эти знаки он подсмотрел в каком-нибудь старинном трактате заклинателей. Тут вот явно была попытка нарисовать что-то защитное.
Сун Лань стал осматривать символы. Их было восемь. И если бы они были написаны верно, то могли бы составить серьезный защитный круг. Но из-за ошибок получалось, что круг был создан, были наложены печати. Но тьма не изгонялась. Поэтому все те, кто был этим кругом запечатан были навечно привязаны к нем.